Мир всколыхнулся и поплыл. Я ощущаю, что парю как птица, и лишь в тот миг, когда очутилась на кровати, осознала, что это Ренар меня нёс на руках. Но не успел мой разум воспротивиться происходящему, как его губы вновь накрыли мои. Краем сознания понимаю, что в комнате светло, а я совершенно обнажена, но сейчас эти мелочи волнуют гораздо меньше, нежели ласкающие моё лицо губы, скользящие по груди руки…
В какой-то миг его рука совершенно бесстыдно прикоснулась к самому сокровенному, а я… я, вместо того, чтобы оттолкнуть, со стоном прогнулась ему навстречу, а внутри всё закричало: «Сделай же это!» Что именно сделать, я прекрасно представляла. Как-никак папка с мамкой малых при мне делали, в дальнем углу нашей крохотной комнатухи. Но вскоре я уже была не в состоянии думать, а мир, в котором существовали только он и я, поплыл перед глазами.
На мгновение он отстранился, но не успела я прийти в себя, как его разгорячённое тело покрыло моё. Во внутреннюю часть бёдер упёрлось что-то твёрдое и горячее, но это не испугало, мне было хорошо, как никогда в жизни. Тело таяло от его ласк. А когда его губы коснулись моей груди, я, забыв о смущении, выгнулась дугой и вцепилась когтями в его плечи. Казалось, ещё чуть-чуть, и сойду с ума, взорвусь от переполняющих меня чувств и эмоций. В этот миг я хотела чего-то большего… Он словно понял моё желание: его губы вновь вернулись к моим, а где-то там, внизу, я ощутила давление, боль, резкий и опять же болезненный толчок и… пустота.
Всё прекратилось.
− Как… − пробормотал резко откатившийся в сторону и смотрящий куда-то вниз Ренар.
Я тоже посмотрела. Его… хм… достойное уважения достоинство (не удивительно, что было так больно) было в крови. Хм… откуда? Грязные дни закончились не так и давно, они не могли прийти снова…
− Ты не можешь быть девственницей! Ты… − он переводил взгляд с «него» на меня и обратно, а я с опозданием залилась краской и натянула до самого подбородка валявшееся возле кровати покрывало.
М-да уж… Вот и лишилась я чести. Начало было приятным, ничего не скажешь, а конец непонятный. Если так и должно быть, то не уверена, что мне это нравится. В животе до сих пор всё горит, ноет, там словно тугой комок собрался, и всё тело чего-то жаждет. Вот только чего? Если всё уже кончилось.
Стук в дверь разогнал мои странные мысли и заставил покраснеть так, как я никогда в жизни ещё не краснела. Послышался скрип, и в образовавшуюся узенькую щёлочку проник заговорщицкий шёпот Рози:
− Голубки, на обед пора. Вы же не хотите, чтобы кое-чья мама застала вас на горяченьком?
− Идём, − отозвался совершенно спокойным голосом Ренар.
Вот и как ему удалось так быстро прийти в себя? Я пока что не в силах и слова из себя выдавить. Смотрю на резко поднявшегося с постели мужчину. И всё же он хорош. А его руки… губы… от одних только воспоминаний я ощутила новую волну тепла внизу живота и такую неимоверную слабость во всём теле…
− Ты не Даниэла, − неожиданно холодно произнёс он и, поспешно натянув штаны, прихватил с собой рубаху и со всей дури хлопнув дверью, вышел из комнаты.
Лежу. Его слова подействовали и отрезвляюще, и оглушающе одновременно. От былого опьянения не осталось ни следа, лишь обида и злость. Да, я − не она, и что? Это повод после всего, что между нами случилось, вот так вот уйти, хлопнув дверью? А где ласковые слова, утешение, в конце концов! Это же я, а не он чести лишилась!
Гнев ушёл, уступив место странной пустоте внутри. Почему-то теперь даже обидно не было.
− Зато… зато теперь он и моим тоже был! − сама того не ожидая, мстительно прошипела я и начала поспешно одеваться.
Не хватало, чтобы ещё кто-нибудь застал меня в таком виде на всклокоченной постели посреди бела дня. Самое удивительное, то ли после ванны, то ли после случившегося, но я совершенно не ощущала усталости, которая с ног валила, когда мы подходили к дому.
За столом я старалась не поднимать глаз, чтобы не встречаться взглядом с Ренаром. В душе царило подозрительное спокойствие, но ровно до того момента, пока наши глаза не встретились. Я тут же потупилась, заливаясь краской, и еле удержала себя на месте, чтобы не выскочить из-за стола. Но вскоре пришёл тот, кто вмиг заставил забыть о минувшем приключении − муж Клавдии.