Проснулся я от невежливого тычка. Надо мной стоял матрос, которого я до этого мучил, и держал в руках корзину. Из корзины доносились умопомрачительно вкусные запахи.
– Еда, – хмуро объявил матрос и сунул мне в руки корзину. После чего еще раз критически меня осмотрел и отправился к своему месту.
"Будешь есть?" – спросил я Рыжика. Кот меня проигнорировал. Тонкая кошачья натура не выдержала грубого отношения, и оскорбленный Рыжик лежал под скамейкой, не обращая на меня ни малейшего внимания. Порывшись в корзине, я обнаружил большой кусок копченого мяса. Взяв пищу, я полез под скамейку мириться с Котом. Процесс этот занял много времени, но под конец мне удалось уговорить рыжего лакомку принять угощение, и я был прощен. Выбравшись из-под скамейки под ехидными взглядами матросов, я снова порылся в корзине и нашел там вяленое мясо. Лия спала на драконьем кресле, и я не решился ее разбудить. Жуя, я начал глазеть по сторонам. За бортом дирижабля ничего интересного не происходило. Далеко внизу сплошным слоем лежали белые облака, а над головой заслонял солнце дирижабельный баллон. Обстановка напоминала обычный авиаперелет на большое расстояние. Скучно.
"Мне надо в туалет", – заявил непоседливый Кот.
"Потерпеть никак?" – вяло поинтересовался я.
"Нет", – последовал ожидаемый ответ.
Пришлось встать и снова идти мучить матроса. Проблема оказалась решаемая, и вскоре Рыжик был сопровожден в небольшую комнатку, неподалеку от магического двигателя. Когда мы вернулись гоблинка уже проснулась.
– Уже кормили? – потянувшись, поинтересовалась Лия.
– Вот, – я протянул ей корзину, после чего наступила тишина. Маленькая светская львица стала с увлечением уничтожать съестные припасы.
Поев, гоблинка свернулась калачиком на седле и снова уснула. Рыжик затих под лавкой, и я тоже прилег на скамейку, хоть было и не очень удобно. Покрутившись в поисках несуществующих удобств, я все-таки нашел приемлемую позу и тоже провалился в сон. Проснулся я, когда начало темнеть. Лия сидела рядом со мной на скамейке. Тональность пения магов сменилась, и по моим ощущениям дирижабль начал снижение. Мы нырнули в облачный покров, и через пару минут я увидел под нами дирижабельную башню. Наш летучий корабль, опустив нос, спускался прямо на нее как санки с горки. Матросы развели бурную деятельность, маги гудели, капитан правил судном, а пассажиры (я в том числе) вцепились в скамейки и боялись. Ощущения были как при катании на американской горке. Впрочем, вскоре движение дирижабля замедлилось, и судно выровнялось, застыв прямо над башней. Маги прекратили петь, и летучий корабль начал медленно спускаться. Матросы сбросили тросы и через пять минут летучее судно было пришвартовано на дирижабельной площадке на вершине башни.
– С прибытием, – радостно сказала мне Лия.
– С прибытием, – вторил ей могучий голос капитана дирижабля.
Я глянул на часы в уголке экранов-линз и с удивлением констатировал факт – мы находились в полете больше девяти часов. Путешествие на дирижабле прошло значительно комфортнее, чем полет на земном авиалайнере, несмотря на неудобство сидений.
Тем временем на наше судно были переброшен мостик, и борт корабля первыми покинули маги. Маг Стихий сразу прыгнул с башни (я уже не удивился) а маг Огня спустился с балкона и исчез в двери, ведущей на лестницу. Я тяжко вздохнул, представив себе процедуру спуска с башни с драконьим седлом в руках. Не думаю, чтобы мне позволили забыть сей громоздкий предмет на борту дирижабля.
– Завтра я тебя найду, – попрощалась со мной гоблинка и быстренько перебежала по мостику, после чего тоже скрылась в дверном проеме.
Я поднялся со скамейки взял свои вещи и, подняв седло, неловко перешел по мостику на площадку приема пассажиров, огороженную высокими поручнями. Мне вслед ехидно глядела вся команда дирижабля.
– Экипаж дирижабля прощается с тобой, орк. И с твоим зверьком, – усмехнувшись, сказал мне в спину давешний матрос, и я махнул рукой в ответ. Встав у борта дирижабельной площадки, я посмотрел вниз и застыл, пораженный красотой открывшейся картины.
Дирижабельная башня стояла на небольшом холме, и высота самой башни немного превышала пятьдесят метров. От башни протянулась ровная дорога из желтого кирпича, протяженностью метров пятьсот, которая упиралась в огромные открытые ворота. Ворота высотой и шириной примерно метров двадцать находились в огромной стене, состоящей из грубо вытесанных каменных блоков. Стена тянулась в обе стороны и окружала большой город с названием Оргбург, в котором кипела чуждая человеку жизнь. На вершине башни находилась открытая всем ветрам дирижабельная площадка. На самом краю площадки стоял джисталкер, держась за поручень и положив у своих ног огромное седло. Джисталкер любовался чуждой человеческому взгляду архитектурой города хищников, а рядом с ним стоял рыжий Кот и недоуменно поглядывал на джисталкера, гадая – чего он тут наверху забыл?
Глава 14. Прибывальная работа.
Если зеленый змий сразу не
сдается – надо поднажать…
(продолжение народной
медицинской пословицы)
Я стоял и любовался Оргбургом с высоты дирижабельной башни. Город расположился на небольшом каменистом холме, окруженном огромной стеной из каменных блоков, и показался мне маленьким, гораздо меньше Вихрь-города (и как тут умещалось больше двухсот тысяч жителей – непонятно). В наступающих сумерках Оргбург горел магическими огоньками, навевая сакраментальное: " Огни большого города…".
"Ну, городок вроде небольшой. Сориентируюсь как-нибудь", – подумал я, оглядывая стену, окружающую Оргбург. Высота стены колебалась от двадцати до сорока метров. Местами холм, на котором расположился город, упирался в стену, и в этих местах стена внутри города составляла максимум метров пять, а снаружи возвышалась на сорокаметровую высоту.
– Грымский, ты тут будешь вечно стоять? – скрипучий голос оторвал меня от созерцания красот, лежащих у меня под ногами.
Маленький гоблин в форме дирижабельной службы с неудовольствием смотрел на меня. Я тяжело вздохнул, поднял седло и вошел в дверной проем, ведущий к лестнице. Встав на площадку перед витой лестницей, я посмотрел вниз. Похоже, все дирижабельные башни строились по одному проекту и я, тяжело вздохнув, начал спуск. Рыжик спускался следом за мной. Я шел вниз, делая виток за витком, а лестница никак не кончалась, при этом мне очень мешало седло. Когда я вышел из башни, голова немного кружилась. Перехватив поудобнее седло я направился по желтой брусчатке к воротам Оргбурга. Через пять минут я оказался в городской черте.
От городских ворот шли три широкие улицы. Левая улица изгибалась вдоль стены явно под уклон, правая шла вдоль другой стены и была похожа на серпантин, поднимающийся в гору. Улица, ведущая прямо, была ровная. Оргбург оказался многоуровневым городом. Я тяжело вздохнул и пошел прямо. Вдоль улицы стояли большие дома, между которыми находились небольшие промежутки. Каждый промежуток являлся переулком. Вскоре улица ушла в арку, и над моей головой оказался потолок, украшенный магическими огоньками. Стало светло, как днем. Переулки стали начинаться ступеньками, ведущими как вниз, так и вверх. Под конец улица уперлась в стену башни, в которой был трехметровый дверной проем (как раз под рост огра). Войдя туда, я обнаружил знакомую мне по дирижабельной башне витую лестницу. Не придумав ничего более умного, я пошел вверх. Через пару минут я вышел на другую улицу, копию той по которой дошел до башни. Джисталкеры – народ упорный (правда, говорят – не очень умный, но врут). Я снова перехватил седло удобнее и пошел по улице вперед с упорством древнего танка. Вскоре уперся в стену. Дверного проема не было. Пришлось вернуться и свернуть в переулок, на этот раз я выбрал ведущий вниз (надоело идти вверх). Через минуту я оказался на улице – копии той, что покинул не так давно. Решил свернуть направо. Решил – сделал. Пошел под уклон, явно с небольшим поворотом влево. Уперся в башню с дверным проемом. Спустился по витой лестнице вниз и вышел на смутно знакомую улицу. Пошел по ней вверх и снова уперся в стену. Вернулся и нашел переулок ведущий вниз. Спустился прямо к башне, в которой был дверной проем. Вошел в него и поднялся на один этаж вверх. Вышел на улицу, на которой похоже был не так давно. Положил на брусчатку седло сел на него и заплакал.