Лоридейль, наконец, остановилась, и закусив губу, уставилась в окно. Взгляд её, сначала отрешённый, зацепился за очертания замка Элизобарра, черневшие на фоне неба.
Она решила нарисовать Эйзенхиэля, и она это сделает. Правда, для этого князя придётся получше узнать... но почему бы и нет? Разве он сам не назначил ей новую встречу?
Лоридейль рассмеялась детской безрассудности этой мысли. Он мало того, что вампир, заклинатель разума, так ещё глава клана и князь. Ей совершенно точно нельзя больше видеться с ним.
- Он... нравится тебе? - вкрадчиво спросила Мерлона, вклинившись в поток её мыслей.
- Пока ещё не разобрала, - Лоридейль неопределённо дёрнула плечом и рассеянно улыбнулась.
Лето 18 от воцарения Владимира Солнечного, Соловьиный Дол
- Он нравится тебе? - спросил Кэролин, и она ясно ощутила его затаённый страх.
Несколько мгновений девочка смаковала лакомство, которое юный фейри положил ей в рот. Растерянно улыбнулась:
- Пока ещё не разобрала.
Вкус у зелёного мёда был странный: приторный, но при этом терпкий и какой-то... обжигающе-холодный.
- Идём.
И она доверчиво взяла его за руку, как делала всегда. С каждым шагом лес становился зеленее, цветы больше и ярче, в стрёкоте насекомых начали различаться отдельные голоса. С удивлением она осознала, что стала понимать и их, и пение птиц, и письмена, сложенные из солнечных лучей. Легкокрылые создания вились вокруг неё, кружились и щебетали: «Юный царевич привёл подружку домой? Хи-хи! Хи-хи! Вот обрадуется его отец!»
По отцу было не заметно, что он очень рад. Царь молча рассматривал маленькую девочку, оробевшую от пышного дворца фейри, от волшебных огней и сказочно прекрасных цветов. Оратрон молчал, и лоб его пересекала глубокая морщина.
Но Кэролин всё так же крепко сжимал её ладонь. И смело сообщил родителю в лицо:
- Её зовут Мелисента. Я хочу, чтобы она всегда была со мной.
Когда Оратрон заговорил, в его голосе не было гнева. Лишь усталость и едва различимая печаль.
- Я понимаю твоё желание, сын мой. Ведь именно благодаря этой девочке ты появился на свет. Но она была обещана Солнцу. И не тебе решать, где ей быть. Пойдём со мной, дитя. Не бойся, вредя тут тебе никто не причинит.
Она и не боялась. Но Кэролин всё равно крепко обнял её, прежде чем отпустить в священный круг ясеней.
- Он не злой. Я знаю, он разрешит тебе остаться здесь.
Шум листьев становился всё сильней и вскоре отрезал её от волшебного леса. Всё, что осталось - зелёные стены и несколько мраморных глыб, как попало наваленных в густой траве. На одном из камней сидел человек. Только что его тут не было и вот он здесь. Снова волшебство!
Девочка без страха подошла к нему и вгляделась в загорелое лицо.
- У тебя красивые глаза, - бесхитростно сказала она ему. А человек ласково улыбнулся ей в ответ.
- У тебя тоже, милая. И глаза, и волосы, и твой маленький носик. Ты, пожалуй, лучшая из моих скульптурных работ. А подрастёшь - сильнее станет заметен огонь, заложенный у тебя внутри.
- Можно, я не буду возвращаться в монастырь? Можно, я останусь с Кэролином в лесу?
Его тёплые пальцы коснулись её подбородка и приподняли её лицо так, что они почти столкнулись носами.
- Тебе уже тесно в монастыре, проказница, да? Настоятельнице уже не словить? Не уследить за девчонкой, лазающей по ограде, как белка по сосне?
Его кожа пахла нагретой на солнце травой, а дыхание - зелёным мёдом. Девочка потупилась. Человек с зелёными глазами откуда-то знал про неё всё. Должно быть, потому что это был не совсем человек.
Девочка робко кивнула.
- Будь по-твоему. Можешь пока остаться здесь. Но тебя будут искать, знаешь ли. Много, много людей. И не только.
- А, если... я вернусь и скажу, куда ухожу, они отпустят меня?
Он отстранился и отрицательно покачал головой.
- Боюсь, что нет.
Она топнула ногой и сердито нахмурила бровки.
- Тогда я просто останусь здесь! Кэролин...
- Кэролин просто отогревается рядом с тобой, восполняя недостаток внутреннего огня, - сказал зеленоглазый человек. - К несчастью, есть в моих фейри такой изъян. Рано или поздно его общество так же наскучит тебе.
- Он мой друг!
- О, даже больше, чем. Он твой брат-близнец.
Девочка снова стояла у кромки деревьев, а человек с по-птичьи острым носом и загорелым лицом снова сидел на камне верхом.
- Решай сама, маленькая Мел. Я не стану вмешиваться. Буду только смотреть.