Нагруженные рюкзаками и ведрами, с сачками в руках идем по тропинке, проложенной между пальмами, направляясь к северо-западной оконечности острова. Вначале дорога совсем ровная, затем начинают попадаться небольшие песчаные холмики. Всюду, где только пальмы уже не могут расти из-за обилия песка, густо разрастаются панданусы. Их мясистые, зазубренные по краям, длинные листья покрыты восковым налетом, придающим зелени матовый, белесоватый оттенок. Плоды пандануса ярко-оранжевые, похожие по форме и цвету на зрелый ананас, висят довольно высоко над землей. Их сладкую мякоть часто расклевывают птицы.
Никаких интересных наземных животных нам не попадалось, видели лишь норы, принадлежащие каким-то мелким грызунам, скорее всего крысам. Крысы в изобилии живут почти на всех коралловых островах, хоть раз посещавшихся человеком. Конечно, здесь, вблизи от большого пути из Индии на Цейлон, крысы обитают уже давно.
Тропинка, постепенно отклоняясь влево, выходит на берег моря и теряется в прибрежном песке. Мы оказались на северной стороне той бухты, к югу которой вышли накануне, когда собирали олив. Поворачиваем направо и идем вдоль берега по еще негорячему песку, собирая раковины из выбросов. Северо-западную оконечность острова образует пологая коса, уходящая в море. Проходим довольно далеко по мелкой воде, поднимая густую муть. Здесь дно хотя и песчанистое, но со значительной примесью ила. Олив тут совсем нет, но зато можно набрать много различных двустворчатых моллюсков, живущих на илистых грунтах.
Следуя вдоль береговой линии, огибаем оконечность острова и за одним из мысов попадаем в густые заросли мангров.
Ярко-зеленая глянцевая листва мангров нависает над мутноватой водой. Массу зарослей, как обычно, составляют кусты ризофоры (Rhizophora). Их легко узнать по многочисленным воздушным корням, отходящим от стволов и дугообразно спускающимся в воду. Куст на этих корнях стоит как на высоких подпорках. Среди кустов ризофоры много цветущих, и крупные желтые, розовые, красные цветы выделяются на фоне листвы. На многих кустах есть уже и плоды.
Стрелы мангров. Крусадай
Ризофора, если можно так выразиться, — живородящее растение. Ее семена прорастают, пока плод еще висит на ветке. Проросток имеет вид стрелы, оперенной на хвосте парой листочков. Такие проросшие плоды висят острием вниз, раскачиваясь на ветру. Оборвавшийся плод падает строго вертикально (листья при этом служат стабилизатором) и втыкается острым концом в ил. Вокруг каждого куста ризофоры всегда имеется молодая поросль, образовавшаяся из таких «живых стрел». Если плод оторвался от ветви во время прилива, когда весь нижний этаж мангрового леса залит водой, его унесут волны. Где-нибудь его прибьет к илистому берегу, и вдали от материнского растения появится новый мангр.
Нарвав почти созревших плодов, мы не удержались от соблазна испытать, сколько из. них воткнется в грунт. Выпущенная из руки «стрела» в 9 случаях из 10 неизменно втыкалась глубоко в ил. Зрелище было настолько эффектным, что мы сняли все это на кинопленку. Впоследствии цветные кадры с манграми оказались одними из наиболее удачных.
Кроме ризофоры в зарослях мангров были растения авицении (Avicenia) — низкие кусты, окруженные торчащими из ила короткими вертикальными воздушными корнями. Несколько поглубже в зарослях стояли невысокие деревья бругиеры (Brugiera). Мангровые растения относятся к различным систематическим группам. Их объединяет лишь общность приспособления к обитанию на границе моря и суши на илистых грунтах.
Пробраться в глубь мангровых зарослей мы не смогли, так как стволы и воздушные корни стояли сплошной стеной. Воспользовавшись отливом, пошли по колено в воде вдоль мангров со стороны моря.
Мангры являются средой обитания целого сообщества тропических организмов. Здесь держатся особые, специфические виды животных. Один из наиболее характерных жителей мангров — маленькая рыбка илистый прыгун, с которой мы познакомились еще в Тарополевала-аквариуме, — был замечен и здесь. Но поймать его так и не удалось. Сероватые рыбки, плотно прижимаясь к воздушным корням ризофоры, становились совершенно незаметными. Стоило протянуть к ним руку, как они спрыгивали в воду и исчезали среди корней.
Пока мы бродили вдоль стены мангров в поисках хоть какого-нибудь прохода в заросли, отлив достиг своего предела. Перед мангровыми кустами обнажился довольно широкий илистый пляж, на котором осталось много мелких луж. Обычно в таких лужах во время отлива сосредоточивается много различных животных, не переносящих обсыхания. Переходя от лужи к луже, мы собирали рачков, моллюсков и мелких иглокожих и отошли в сторону моря метров на двадцать. Грунт повсюду был илистый, очень вязкий, поэтому мы шли медленно, с трудом вытаскивая ноги из жидкой грязи. Неожиданно один из нас (А. В. Яблоков), шедший несколько мористее, провалился почти по пояс и начал медленно погружаться еще глубже. Поблизости не было ни палки, ни ветви, ни другого предмета, на который можно опереться.
— Рюкзак! Снимай скорее рюкзак!
В дело пущены сачки, брошенные в ил крестом, и с помощью протянутой руки потерпевший с большим трудом был извлечен из ила. Пришлось идти обратно, чтобы слегка отмыть себя и сачки от налипшей грязи. Только когда мы дошли до более твердого дна и выкупались, появилась возможность взять в руки фотоаппарат и полевой дневник. Снова отправились к манграм и уже с большей осторожностью продолжали их обследование. Заросль тянулась вдоль берега на расстояние около полукилометра. Затем дно стало более песчанистым, появились обломки кораллов, мангры на берегу стали редеть, и мы вошли в заросли. Если на берегу, где дул легкий ветерок, было просто жарко, то внутри мангровых зарослей стояла духота. Накаленные солнцем темно-зеленые листья, казалось, сами источали зной, как калориферы. Воздух был совершенно неподвижен, до предела насыщен влагой. Вокруг цветущих кустов ризофоры на берегу порхало множество разнообразных бабочек.
Наступило самое жаркое время дня, все живое в это время старается спрятаться в тень. Пройдя еще около полукилометра вдоль песчаного пляжа, мы подошли к нашему домику одновременно с Е. В. Жуковым, который вышел из лаборатории встретить катер, уже приближавшийся со стороны Мандапама.
После обеда, выпив чуть не ведро настоящего, несоленого чая, мы продолжили обход острова. На этот раз пошли вправо от дома, на юго-восток. Берег здесь слагается из мелко крошенного кораллового известняка почти без примеси песка и ила. Зайдя в воду, можно найти отдельные колонии живых кораллов, между которыми снует масса маленьких коралловых рыбок. Большинство из них питается мягкими тканями кораллов и потому имеет клювовидный маленький рот с острыми челюстями. Действуя ими как кусачками, коралловые рыбки откусывают полипы и могут разгрызать твердую известь скелета кораллов. Как в огромном аквариуме, здесь можно было встретить беложелтого с черными полосками хениохуса (Heniochus acuminatus), зеленого в черных пятнах и с оранжево-красными плавниками скатофага (Scatophagus argus), продольно-полосатую, плоскую, как ладонь, рыбу-бабочку (Chaetodon colluris) и совершенно фантастического морского нетопыря (Platax teira). Спинной и анальный плавники нетопыря разрастаются настолько сильно, что сбоку рыбка становится похожей на летящую летучую мышь. Каждый вид держался отдельной стайкой, но временами все смешивалось в пестром кружащемся хороводе.
Собрав образцы кораллов и разложив их на берегу для просушки, мы двинулись к оконечности острова, сложенной из массивных глыб известняка. Здесь хозяйничал океанский прибой. Волны с шумом разбивались о высокий берег и перекатывали довольно большие обломки отмерших колоний кораллов.
Складываем все имущество повыше на берегу, надеваем маски и спускаемся в прозрачную теплую воду. Дно круто уходило вниз. Всюду завалы из обломков колоний и белые глыбы полипняка. Здесь живут очень красивые совершенно черные морские ежи величиной с апельсин, с длинными иглами — ежи-диадемы (Diademа). Лучше не прикасаться к таким ежам: их тонкие иглы имеют множество направленных назад зазубрин. Игла легко входит в тело, и ее кончик обламывается. Зазубринки мешают ее удалению, и всякая попытка вынуть обломок приводит только к его дальнейшему погружению. Зная это, мы подцепляли ежей прямо ведром и набрали довольно много. Попалось несколько интересных морских звезд и маленький осьминог, а также много моллюсков и раков-отшельников. Пришлось сделать перерыв для размещения и консервирования сборов.