Я слегка поклонился, подтверждая его слова. Капитан изъяснялся по-французски совершенно свободно. Он продолжал, обращаясь ко мне:
– Однако, узнав, кто вы такой, сударь, я оказался в тупике и долго не мог принять никакого решения. Скажу сразу: обстоятельства свели вас с человеком, который преднамеренно порвал все связи с человечеством! Вы нарушили мой покой.
– Поневоле, – заметил я.
– Разве? – удивился капитан, несколько повысив голос. – Фрегат «Авраам Линкольн» поневоле охотился за мною по всем морям? И вы сами поневоле отправились в плавание? Неужели и снаряды из бортового орудия фрегата поневоле летели в корпус моего судна, и мистер Нед Ленд поневоле метал в него гарпун?
На эти упреки у меня был готов ответ.
– Сударь, – сказал я, – до вас, я думаю, не дошли слухи, которые распространились в Америке и Европе в связи с вашим судном. Несчастные случаи при столкновении ряда кораблей с неизвестным объектом в океане получили самую широкую огласку. Это и стало причиной снаряжения экспедиции. Но знайте, что, преследуя вас, капитан «Авраама Линкольна» до последней минуты был уверен, что охотится за каким-то морским чудовищем, которое необходимо уничтожить ради безопасности морских путей!
Легкая усмешка тронула губы капитана.
– Мсье Аронакс, – произнес он уже более спокойно, – надеюсь, вы не станете утверждать, что ваш фрегат не стал бы преследовать и пытаться уничтожить подводное судно с такой же настойчивостью, как преследовал морское чудовище?
Вопрос капитана смутил меня. Несомненно, капитан Фарагут счел бы своим долгом уничтожить подводное судно, как и гигантского нарвала.
– Согласитесь, сударь, – продолжал этот человек, – что я имею полное право отнестись к вам, как к врагам.
Мне опять пришлось промолчать.
– Я долго колебался, – сурово проговорил капитан. – Ничто не обязывает меня оказывать вам гостеприимство. Я мог бы высадить вас на палубу моего судна, опуститься в глубину и забыть о вашем существовании!
– Так поступил бы дикарь, но не цивилизованный человек! – отвечал я.
– Господин профессор, – в голосе капитана теперь зазвучали насмешка и презрение, – я вовсе не из тех людей, которых вы именуете цивилизованными! Я порвал все связи с обществом, и на то у меня были веские причины. Я не подчиняюсь его законам и прошу вас больше никогда на них не ссылаться!
Все было сказано – и он умолк. У меня мелькнула мысль, что в прошлом этого человека скрыта страшная тайна – недаром он поставил себя вне закона. А теперь он обрел независимость и свободу в полном смысле этих слов. Целый флот не устоял бы против его подводного крейсера, и никто из тех, кто правит миром на суше, не мог потребовать у него отчета!
Капитан наконец прервал мучительное молчание:
– Как я уже сказал, я колебался. Но, поразмыслив, решил, что чувство сострадания вполне совместимо с моими интересами. Вы останетесь на борту моего корабля, раз судьба забросила вас сюда. Я предоставлю вам относительную свободу, но взамен вы должны выполнить единственное условие. Оно заключается в следующем: возможно, иногда непредвиденные обстоятельства будут вынуждать меня удалять вас на несколько часов или дней в ваши каюты – без права их покидать. Я хочу, чтобы вы дали слово беспрекословно повиноваться мне в подобных случаях. Это и в ваших интересах: таким образом я снимаю с вас всякую ответственность за мои действия. Итак?
«Стало быть, на борту подводного корабля творятся дела, о которых не следует знать посторонним», – подумал я и тотчас ответил:
– Мы готовы принять это условие. Но позвольте, сударь, вопрос. Я вас правильно понял: мы будем пользоваться свободой на борту вашего судна?
– Несомненно. Вы сможете свободно передвигаться, осматривать судно, наблюдать жизнь на борту.
– Извините, сударь, но ведь это свобода узника в тюрьме! Значит, мы не должны надеяться увидеть родину, друзей, семью?
– Нет, не должны. Но зато вы сможете сбросить с себя тяжкое земное иго, которое люди называют свободой! Это не так мучительно, как вам кажется.
– Что касается меня, – мрачно проговорил Нед Ленд, – я никогда не дам слова, что не попытаюсь бежать отсюда!
– Мне и не требуется ваше слово, мистер Ленд, – холодно заметил капитан.
– Сударь, – воскликнул я, – но ведь это бесчеловечно!
– Вы думаете? Судите, однако, сами: вы захвачены в плен на поле битвы, но я сохранил вам жизнь! Вы атаковали меня и прикоснулись к тайне, в которую не должен был проникнуть ни один человек в мире, – к тайне моего существования! Мне придется держать вас на борту хотя бы ради собственной безопасности!