— Отец сказал, что графы хотят поторопить события, из-за передачи что вышла сегодня утром, о твоих страстных поцелуях с неким Джерри Уорреном.
— Я не совсем понимаю, почему графы, кто они такие, почему именно в Барселоне, почему тебе так важно это!? — завозмущалась Аскона.
— Отвечаю. Во-первых потому что в Барселоне я живу, и ты тоже. Во-вторых, ты не жила со мной, мало того, ты сбежала от меня, и не давала о себе знать 4 года, и из-за этого меня поставили под угрозу утери графского титула. Я кое-как наврав с три короба, рассказал о необходимости твоего пребывания за границей, из-за матери по немыслимой причине её довольно печальной болезни. В-третьих, только графы могут подтвердить мой титул и дать его тебе. В-четвёртых, потеряв со мной девственность, при графском совете, ты снимешь клеймо с моего рода, очистишь себя, и получишь титул Графини, с правом передачи его своим детям и внукам, даже если они будут не от меня.
— И в-пятых, объясни поподробней, что значит потерять девственность с тобой При графском совете??? Они что будут смотреть??? — Аскона с ужасом уставилась на Вито…
— Нет, они будут принимать участие, держать тебе руки и ноги, осыпать лепестками, жечь свечи и напевать молитвы… — сказав это, Вито рассмеялся, заходя в лифт вместе с Асконой…
— Не смешно, Вито…
— Мне смешно… — продолжая хихикать.
— Вито!
— Ладно… Смотри… Я с рождения имею титул Графа, но этот титул передаётся только по мужской линии, от отца к сыну, но… Если Я предоставлю доказательство того, что моя жена, тоесть ты, хранила невинность только для меня, титул получат не только сыновья но и если родится дочь, она тоже станет графиней сразу же, и только моим внукам придётся вновь подтверждать таким же образом титул, иначе они смогут передавать его вновь только по мужской линии. А тебе какая выгода? Ты станешь Графиней, и даже если мы разведёмся с тобой, а произойдёт сие не ранее чем через 3 года, ты всё-равно останешься графиней, и сможешь передать свой титул своим детям но только мальчикам.
— А если я не хочу…
— Не будь дурочкой! Чем отдаться мне просто так, можно ещё и стать графиней.
— И всё же, что значит при совете графов?
— Ну, мы должны будем устроить приём, на котором будут присутствовать представители всех древних графских родов Испании. Самые старшие, их трое, они перед тем как мы с тобой уединимся, сами проверят нашу спальню, застелют белой простынею нашу кровать, и закроют нас до утра на ключ в комнате. Почти как в Ватикане при выборах нового Папы. Утром, они же, откроют нас, сами снимут простынь, со следами разврата — игриво улыбнувшись сказал, Вито — передадут на экспертизу, и когда она подтвердит наличие твоей крови, не с вены, руки ноги и так далее, а именно из нетронутого до этой ночи места, и моего семя… Они вновь приедут к нам, и меня оправдают, а тебя почти "коронуют".
— Средневековая дикость. — фыркнула Аскона…
— Дикость или нет, но для меня это норма, а для тебя, придётся покориться… Головой надо было думать. Если бы ты не убежала, и у нас была нормальная брачная ночь, мы бы сами могли предоставить простынь на экспертизу и всё тихо-мирно уладить, а так, придётся рассказать всем, что моя супруга в свои 29 ещё до сих пор…
— Хватит! — перебила его Аскона… — Я получила ответ на вопрос.
— Отлично. Тогда советую поспешить в свой кабинет, и подготовить мне отчёт по вчерашнему заданию, поскольку я с тебя первой шкуру спущу, если меня он не устроит. А к тебе у меня много вопросов было…
— Я помню, Вито.
Как только Аскона вошла к себе в кабинет, к ней тут же ворвалась Мириам…
— Ты жива?
— Жива… — улыбнулась Аскона…
— Вот такой ты мне больше нравишься, чем с заплаканными глазами…
— У меня слёз больше не осталось в запасе. Да и чем наживать себе врага в виде Витторио де Азоррини, я лучше постараюсь с ним примириться…
— И то верно… Как прошла ночь?
— Он не прикоснётся ко мне, как и обещал, до Барселоны…
Аскона рассказала Мириам все подробности в которые её посвятил Вито, объяснила почему да как, рассказала как прошёл вчерашний вечер и ночь в объятиях Вито. А потом взялась за подготовку отчёта, обильно нагрузив работой и Мириам, поскольку свою подругу Аскона первую забрала к себе в помощники.
Аскона устала, и Вито судя по всему тоже… Почти всё время после обеда, руководители провели в его кабинете, отчитываясь, предоставляя данные, объясняя, доказывая… Он вымотал всех, нараздавал в 6 часов вновь заданий, и забрав Аскону, наконец покинул офис.
В машине он ехал молча, закрыв глаза… А войдя в номер, тут же пошёл в душ, как и Аскона, и только выйдя из него, наконец заговорил…
— Ты устала?
— Честно говоря, ты выжал из меня всё, что мог за сегодня, и не только из меня. — вытирая полотенцем влажные волосы, сказала она — Ты деспотичный руководитель, если так дальше пойдёт, люди начнут уходить. Но учитывая то, что "Фортуна голд" тебе не особо нужна, то тебя врядле это интересует…
Он довольно улыбнулся…
— Да. Меня мало это интересует… Как и сама "Фортуна голд" тоже, только и того что раз уж я вложил инвестиции, я не позволю этому корыту утонуть и не вернуть мне вложенное.
— Но о людях тоже не стоит забывать. Ты сейчас ляжешь спать, а все остальные руководители как и я тоже, будут допоздна сидеть над отчётами, которые ты потребовал… А у них тоже есть семьи, дети…
— Аскона. Не дави на жалость. Ты хоть и возбуждаешь меня до невозможности, но не настолько что б я сжалился над парочкой руководителей, которые привыкли сидеть ничегошеньки не делая зашибать деньги, а сейчас вдруг начали стонать когда я начал требовать отрабатывать эти же деньги.
— Да причём тут возбуждаю или нет…
— Да при том! Что я кроме как о твоём сиреневом пеньюаре, больше думать ни о чём не могу сейчас. А какое сегодня на тебе бельё?
Аскона довольно быстро сообразив, что он сейчас сделает, предусмотрительно отошла на несколько шагов, и заметив его рубашку, небрежно брошенную на стул, тут же одела её, обернувшись как простынею в запах её подолами…
— Так лучше?
— Это моя рубашка…
— Вито.
— Нечего носить чужие вещи… — он как хищник перед прыжком, перелез через всю кровать на сторону поближе к Асконе, и игриво улыбаясь… — Иди ко мне…
— Нет, Вито…
— Иди сюда…
— Витторио. — как можно серьёзней сказала она.
— Не забудь, де Азоррини… — игриво заулыбался он
— Я с тобой серьёзно говорю…
— Я тоже… Иди ко мне… Сама, иначе я поймаю… Бежать тебе некуда, кричать бесполезно… М?
— Вито…
— Ладно! — недовольно сказал он — Ложись спать. И не снимай рубашку!
Она легла в кровать, и вернувшись с душа, опять холодный и почти мокрый Вито, как и вчера обнял её, будто всю жизнь это делал… Потом хмыкнул ей на ухо…
— Что?
— Ты пахнешь мной…
— Я в твоей рубашке!
— Мг. Знаешь… Я начинаю считать дни, когда мы наконец поедем в Барселону…
— Не могу тебя уверить в том же с моей стороны…
— В субботу.
— В субботу?! Да это же через 3 дня… И… Это же…
— Рождество… Мг… И мы встретим его в семейном кругу…
Аскона ничего не ответила, скрутилась как могла, и закрыла глаза…
"А я так мечтала, наивная, провести Рождество наконец в собственной квартире с Мириам и только… Сходить в церковь, загадать желание, приготовить вкусный ужин…"
— Аскона… Ну чего ты сжалась?
— Я как сейчас помню, как орала на меня твоя мать, да и ты тоже… Не радужные у меня воспоминания связаны с твоим домом. И факт встретить Рождество там, у меня не вызывает симпатии…
— Я был в ярости.
— Я заметила.
— Можешь взять с собой Мириам… — немного помолчав добавил внезапно Вито.
— Правда? — Аскона пошевелилась повернувшись к нему лицом.
— Правда… Я знаю, что кроме неё у тебя никого роднее нет… И… Пожалуйста, не шевелись больше, а то я слабо контролирую мою нижнюю часть тела…
— Спасибо… — шепнула Аскона, и отвернувшись наконец уснула.
6.
3 дня Вито как ненормальный требовал, кричал, вычитывал, увольнял, вновь требовал. Народ просто мечтал уже о выходных, и Аскона была не исключением.