— Все… кроме Кудашова.
Есть события, которые происходят громко, а есть такие, о которых узнаёшь, лишь когда они подойдут так близко, что не заметить уже нет никакой возможности…
Кабанов с озабоченным видом паковал вещмешок, будто было это самое обычное дело.
— День дурной выдался — капец! — В казарму зашёл только что сменившийся с КПП Гунько. — Зубов на своём «линкольне» туда-сюда, туда-сюда… Я знаете какой бицепс накачал, честь отдавая!. О, а куда это у нас Кабаныч лыжи навострил?
— С горки покататься… — мрачно сострил Кабанов.
— Кабанов телеграмму получил. У него жена рожает… Отпуск дали, — расшифровал Вакутагин.
— А чё он тогда мутный такой?.
— Он домой ходил звонить… Говорят, роды трудные будут…
Потому и отпустили…
— А чего ж он нам тогда молчал все девять месяцев?
— Сглазить не хотел. Ну и вообще… чтоб мы не приставали…
Хорошо, когда есть друзья, которые могут ответить на все вопросы, а самому можно спокойно, не отвлекаясь, паковаться…
Кабанов застегнул парадку, взял вещмешок… Будущий папаша смотрелся — на отлично.
— Ну, мужики, я погнал, если будет сын — в коньяке плавать будем…
— А если дочка? — забеспокоился Соколов.
— Тогда в водке!.
Глава 34
История умалчивает, какое событие происходит чаще — военный появляется в хлебном цеху или директор пекарни — в штабе. В этот раз произошло последнее.
— Николай Николаевич, разрешите!
— Ох, ты, чуть не забыл! Приветствую, Андрей Александрович!
Знакомьтесь, — представил Зубов офицерам, — Андрей Александрович Пасечник — директор местной хлебопекарни.
— Значит, тут такое дело… В связи с перебоями подачи электроэнергии в хлебопекарню Андрей Александрович просит о резервном подключении пекарни к части. Я считаю, что помочь в данной ситуации — наш долг, всё-таки — один хлеб едим. Тем более что Андрей Александрович обещал части этим самым хлебом помочь.
Верно, Андрей Александрович?
— Не то слово, Николай Николаевич! Наладим бартер на высшем уровне! А дочке вашей в виде, так сказать, бонуса — кексы будем поставлять. Они у нас круче этих хвалёных круассанов!
— Ну, с кексами мы погодим… Тем более что у нас в части детей много, так что на всех не напасётесь!
— Напасусь, товарищ майор! Я же — Пасечник!
— Товарищ майор, извините, но мне кажется, что сейчас не время заниматься какими-то «хлебными делами». У нас учения на носу, — как обычно, испортил настроение Кудашов.
— Да ты что, Кудашов, хлеб — это же святое! — не выдержал Староконь. — Тебе же командир сказал: «Один хлеб едим!»
— Так точно. А ещё под одним начальством ходим. В части и так проблем хватает. А у нас тут лозунг дня новый появился: «Хлеба и зрелищ!» Если в округе узнают, чем мы тут накануне учений занимаемся, думаю, что к вашему хлебу добавятся… их зрелища.
— Так что, братцы, не до нас нынче, да? — приуныл Пасечник.
— Ты вот что, Андрей Александрович, — Зубов решил быть дипломатом. — Ты пока погуляй немного, а мы тут покумекаем. После обеда зайдёшь. Лады?
— Лады…
— Я, конечно, понимаю, что учения — прежде всего, — продолжил Зубов, дождавшись, пока Пасечник выйдет, — но и пекарне отказывать — тоже не дело…
Для того, чтобы молодой боец оказался в центре внимания дедушек, есть несколько рецептов: петь и играть на гитаре, рисовать супер-пупер дембельские альбомы или уметь рассказывать о чуде. Щур сейчас занимался последним.
— В общем, как я и говорил, ничто на земле не проходит бесследно. В музей я действительно тогда от нечего делать пошёл и не пожалел… Я там вообще один был. Директор музея обрадовался, говорит, каждый посетитель сегодня — на вес золота! Экскурсоводы все поувольнялись, он один остался, поэтому все экскурсии сам проводит…
В общем, он мне по секрету сказал, что на территории нашей части есть место, где спрятан немецкий архив с большим количеством невручённых орденов. По нынешним временам «немецкий тайник» — это настоящий клад с вытекающими двадцатью пятью процентами.
— Нехило!. А чего этот директор его сам не выкопает? — не понял Нелипа.
— А кто его на территорию части пустит?
— Так, а у тебя чё за проблема? Не с кем было поделиться, так ты нас позвал? — нашёл ещё одну неувязку Бабушкин.
— Главная проблема — надо копать!. Место более-менее точно известно. Вот!
Щур бережно достал из нагрудного кармана нарисованную от руки карту. На ней крестиком обозначено место. То самое место.
Коль решение принято, оно должно быть выполнено. Помощь пекарне выливалась в прокладывание траншеи, по которой и будет пущен кабель.