— Убить всех арабов? Да это же невозможно! — возразил я.
— Очень даже возможно, — грустно ответил мой собеседник.
Мы помолчали, но вскоре он продолжил разговор о разных других странах.
— В Судане люди добрые, а вот я был в Ливии — там люди нехорошие, и президент Муаммар Каддафи — сумасшедший… А в Кувейте люди приятные и образованные. Саудия — бедуины, необразованные, но очень богатые. Египет — там все хотят денег, вы это заметили. Если бы вы встретили президента Мубарака, то он, первым делом, тоже попросил бы у вас денег! А самая бедная страна — Чад: для них Судан — что для нас Америка. И очень жарко там.
В кузове очень сильно трясло и подкидывало. Периодически проезжали деревни глиняных домов, выскакивающих из темноты в свете фар. Электричества в деревнях не было. Я с наслаждением вдыхал суданский ночной воздух и вспоминал свои ощущения полуторагодовой давности.
Так же, как и в 1999 году, мы прибыли в тёмный глиняный город, который назывался Абри, и в котором, как и тогда, завершал свой путь грузовик.
Омар просил у нас прощения за то, что не может нас вписать на ночлег, так как сам не местный и живёт в Эль-Обейде. Из темноты появились сонные солдаты с автоматами и повели нас на ночлег. Мы, попрощавшись с водителем, пошли с ними.
Место, куда они нас привели, оказалось постоялым двором в прямом смысле слова. Снаружи обнесённый глиняным забором, весь двор был заставлен деревянными кроватями, на которых уже спали, под звёздным суданским небом, многочисленные люди. Возник заспанный парень, вероятно хозяин заведения, который быстро приволок нам кусок мешковины и разложил её на песке: располагайтесь, мол. Пока мы сонно думали, что бы это значило, хозяин подошёл ещё раз и заметил, что ночлег в этом отеле стоит 2000 фунтов (20 рублей). Мы, обрадованные тем, что сущность отеля прояснилась так быстро и мы не успели заснуть, подхватили рюкзаки и смылись, оставив хозяина в недоумённом ужасе.
Мы вышли в ночной Абри, и, так как мы были единственными ходящими по городу людьми, были сразу обнаружены теми же солдатами, стерегущими ночной покой граждан.
— Отель! отель! — говорили они.
— Плохой отель, — отмазывались мы, — спать на земле под звёздами за 2000 фунтов! Мы заночуем бесплатно!
Недолго думая, солдаты указали нам мечеть, во дворе которой мы и разложили свои тела и благополучно спали до утренней молитвы.
31 августа, четверг. Трудный путь на вписку
Последнее утро календарного лета. Пустыня. Мы достали "вражеский прибор" — GPS, определяющий координаты по спутникам. Этот прибор нам выделил в пользование московский человек Сергей Бритов. Прибор определяет ваше местонахождение в мире с точностью до нескольких метров, определяет широту, долготу, высоту над уровнем моря. Сейчас мы мы находились на 20º44 17" северной широты. До моего дома по прямой всего 3944 километров, до Кейптауна целых 6180 километров. Это что, получается, мы только в самом начале пути?
Мы вышли на окраину Абри, и вдруг видим — навстречу идёт наш вчерашний Омар из грузовика!
— Ну, как вам отель?
— Плохой отель, — отвечали мы, — мы ушли и заночевали в мечети. Условия те же, но зато бесплатно.
— Эх, если бы у меня был дом в Абри… Приходите в гости ко мне в Эль-Обейд! — и он достал бумажку, на которой написал свой адрес в Эль-Обейде и вручил нам. На бумажке было написано по-английски:
"Мой адрес: Судан, Эль-Обейд. Около большой мечети спросить Мохамед Омара".
Мы взяли адрес, удивляясь, как здесь всё просто (причём это была не шутка, большинство суданцев имеют адреса именно такого типа, даже в Эль-Обейде — 300-тысячном городе), и вновь расстались с нашим попутчиком, который, вероятно, направлялся на толкучку высиживать платный транспорт. Мы же проехали шесть километров на попутном лендровере, затем долго торчали в пустыне и наконец застопили огромный грузовикообразный автобус, едущий в Хартум. Мы, как и в прошлый раз, решили не торопиться и попросились доехать бесплатно до следующего городка Делго. Водитель нам разрешил.
Внутри автобуса опять оказался наш Мохамед Омар, другие многочисленные пассажиры, их вещи и десятки белых пластмассовых канистр, наполненных доверху свежими, липкими финиками. Интересно, как их потом оттуда выковыривают? Канистры с финиками были очень тяжёлые и ежеминутно падали мне на голову и колени отовсюду, поскольку автобус сильно трясло. В незастеклённые отверстия, играющие роль окон, летела пыль, а на особых ухабах я подлетал и стукался головой о железную крышу автобуса, что могло бы кончиться печально, будь моя голова не столь крепкой.
Мы вышли в Делго. С нами из автобуса вышел молодой суданец, который и позвал нас к себе в гости. Мы согласились, не зная, к чему это приведёт.