— Ну вот, — удовлетворенно произнес я. — Теперь можно поговорить. Насколько я понимаю, вас сюда отправил Синдикат?
— Вам нигде не скрыться, — сказал он вместо ответа на мой вопрос. — От Синдиката нельзя убежать. Он отыщет вас рано или поздно.
— Может, и так, — не стал я с ним спорить. — Откуда вы узнали, что мы направляемся именно на Верону?
Он посмотрел на меня с презрением.
— Я вообще не знаю, кто ты такой. Хотя догадываюсь, из той же банды, что и твой приятель, — он повел взглядом в сторону Алекса. — Я пришел сюда, потому что получил приказ. Ему удавалось прятаться некоторое время, но у Синдиката много источников информации. Скрыться невозможно. Все попадаются. Когда-нибудь то же самое произойдет и с тобой.
— Почему же, захватив Алекса, вы не улетели?
— Я получил новый приказ: оставаться на Базе и ждать гостей. Теперь я понимаю, что это касалось тебя.
— Сколько людей осталось в вашем корабле на орбите? — задал я следующий вопрос. — Впрочем, не думаю, что слишком много. Как ты понимаешь, нам нетрудно будет его захватить, даже если ты не пожелаешь облегчить задачу.
— Этого ты от меня не дождешься, — поспешно сказал он. — Потому что тебе нечего мне предложить. Я умру в любом случае.
Тут он был прав. Синдикат никогда не простит ему измены, какими бы ни были причины. Чтобы убедить пленника сотрудничать, мне следовало поискать иные аргументы, однако времени на это уже не оставалось. Система оповещения наполнила помещения Базы короткими тревожными звонками: к нам спускался еще один корабль.
— Вот и все! — пленник скривился в обреченной и одновременно торжествующей ухмылке. — Вам не выстоять против целой бригады командос, несмотря на всю вашу ловкость.
И здесь мне тоже нечего было ему возразить.
— Алекс! Уходим! — крикнул я, понимая, что уже поздно… Опускавшийся челнок оказался настоящим планетарным боевым модулем. На борту его находились профессионалы, не желающие оставлять своим противникам никаких шансов. Поэтому прежде всего они долбанули лазерами по посадочным площадкам Базы, издырявив двигательные отсеки обоих находившихся там челноков. Я не сомневался, что сканеры корабля отслеживают сейчас любой теплокровный объект в радиусе километра от Базы, так что нам с Алексом торопиться некуда. Нас засекут, едва мы покинем Базу. Оставалось ждать развития событий в качестве пассивных наблюдателей. Впрочем, ждать пришлось недолго. Ожило радио.
— Эй, вы там, на Базе! — услышали мы. — Нам нужен Алекс Норкофф. Мы знаем, что он у вас. Через пять минут он должен появиться снаружи, тогда вы сохраните свои жизни. Если этого не произойдет, через те же пять минут База будет атакована и тогда те, кто останется в живых, позавидуют мертвым. Никаких переговоров больше не будет. Отсчет времени начался!
— Кому нужен Алекс Норкофф? — спросил я.
— Я сказал: переговоров не будет! Осталось четыре с половиной минуты.
— Это не переговоры, — возразил я. — Просто напоминание о вежливости. Приличные люди всегда представляются, перед тем как вцепиться друг другу в глотки.
Мы услышали короткий смешок.
— Алекс Норкофф нужен Винсенту Глору. У вас осталось четыре минуты.
— Он выходит, — ответил я и повернулся к пленникам. — Вам повезло. Прощайте. Не думаю, что мы еще встретимся…
Это действительно был сам Винсент Глор. Мне никогда не приходилось с ним встречаться, но, конечно же, я сразу узнал тяжелое, слегка одутловатое лицо с припухшими веками и выступающим вперед подбородком.
В салоне мы находились вшестером: я, Вайда, Алекс, сам Глор, его секретарь — молодой человек с невыразительным лицом и чрезвычайно умными глазами, а также командир корабля Джекоб, взгляда которого я почему-то ни разу не смог поймать. Салон был оборудован с той изящной скромностью, которая стоит многие миллионы, о чем ненавязчиво сообщал любой из немногочисленных предметов обстановки, начиная хотя бы с кресел. Эти изделия идеальной формы и мягкости специально проектировались на ублажение любой оказавшейся в них задницы. Мы перешли сюда, как только вывалились из прыжка. Сейчас личная яхта Глора маневрировала в околоземном пространстве, заходя на посадочную орбиту. Глор был одним из десятка избранных, кто мог позволить себе не пользоваться челноками — у него не было необходимости экономить драгоценное топливо.
— Видимо, я должен поблагодарить вас за спасение моей неразумной дочери, — проговорил Глор с иронией, которую я и Вайда с равной вероятностью могли воспринимать на свой счет. — Весьма сожалею, что она доставила вам столько хлопот.
— Все уже позади, — ответил я и коротко взглянул на Вайду. — Полагаю, мой контракт выполнен полностью?
— Неужели вы хотите покинуть нас именно сейчас? — изумилась она.
— Не вижу причины для задержки, — пожал я плечами.
— Синдикат не прощает обид так просто, — покачал головой Глор. — Его люди будут вас искать. Почему бы вам не остаться с нами? Здесь вы в полной безопасности.
— Благодарю, — сказал я вежливо. — Однако уже много лет я привык самостоятельно заботиться о себе. К тому же, уверяю вас, возможности Синдиката не беспредельны.
Глор внимательно посмотрел на меня.
— Как хотите, — сказал он довольно равнодушно. Видимо, этот вопрос он счел исчерпанным. — У меня нет причин вас задерживать.
Я поднялся из идеального кресла, намереваясь покинуть каюту, но возглас Алекса меня задержал:
— Людвиг! Я прошу тебя остаться.
Секунду подумав, я вернулся в кресло, принявшее меня в мягчайшие объятия, и тут же вновь ощутил короткий изучающий взгляд Глора.
— А теперь я хотел бы получить некоторые объяснения от господина Норкоффа, если он, конечно, не возражает, — сказал он.
В мягком тоне Глора ясно прозвучало предупреждение, что возражать не имеет смысла. Но Алекс возражать вовсе не собирался. Его бесстрастие, несомненно раздражавшее Глора, не могло ввести меня в заблуждение.
— Что именно вы хотите от меня услышать? — спросил он.
Я видел, что этот вопрос привел Глора в бешенство, однако внешне оно выразилось лишь короткой дрожью подбородка и легким прибавлением краски в лице.
— Я хочу услышать о Чистой планете, — голос Глора оставался по-прежнему спокойным и размеренным, что не обмануло никого из присутствующих. — На подготовку встречи с нею я истратил огромные средства. Но дело не в деньгах, черт возьми. Вы дали мне надежду, что Чистую планету отыщут еще при моей жизни. Надежда стоит дороже. Мне нужны координаты планеты. Сейчас! Теперь!
— У вас есть карта, Глор? Я назову вам координаты, — голос Алекса был по-прежнему спокоен.
Глор почти не глядя ткнул пальцем в панель перед собой, и посреди каюты замерцала подробнейшая трехмерная карта достижимой части Галактики.
— Девятнадцать восемьсот семьдесят один, — начал неторопливо диктовать Алекс, — сорок три двести тридцать шесть…
Глор сосредоточенно набирал координаты, и карта пришла в движение. Звезды превратились в летящие искорки, масштаб изображения начал расти.
— …Триста двадцать пять шестьсот семьдесят девять, — закончил Алекс.
Глор ввел последнюю координату и уставился на карту. Фыркнул, еще увеличил масштаб и перевел тяжелый взгляд на Алекса.
— Как это следует понимать?
Признаться, мне хотелось задать тот же вопрос. Открывшийся нашим взорам сектор был налит до отказа ледяным вакуумом, он был им переполнен. То есть абсолютно пуст. Ни звезды, ни ее выгоревших остатков, ни малейшего следа хоть какой-то материи.
— Я расскажу, — сказал Алекс. — Насколько я понимаю, сейчас уже нет смысла что-либо скрывать.
— Два года назад с нами произошло то, что должно было стоить мне жизни, — начал Алекс. — Мне и моему напарнику Лю Бэю. В работе навигационного блока корабля появились погрешности. Совсем небольшие, как мне тогда показалось. Мы уже несколько недель находились в поиске и очень устали. Я не стал терять времени и возиться с Навигатором. Просто наскоро проверил расчеты и послал корабль в прыжок. Расчеты оказались неверны. Мы вышли в точке с координатами, которые я вам только что продиктовал, полностью растратив энергию, и должны были неминуемо погибнуть, потому что наша карта, как и ваша сейчас, ясно показывала: в пределах десятка световых лет здесь нет ни одной звезды, от которой мы могли бы зарядить конвертеры.