У меня родной брат всю жизнь провел в советских лагерях, как у них выражаются, «за мелочевку» — «украл-выпил-в тюрьму»! У меня был хороший знакомый, который с нуля возводил, разумеется, не по своей воле, г. Норильск. И тот, и другой рассказывали жуткие истории, но по сравнению с днем сегодняшним, в котором пребывают все граждане бывшего Советского Союза, — это были просто мелкие неприятности и неудобства! Нас всех — и тех, которые считают себя богачами, — превратили в рабов, в ничтожество, которым помыкает картавый дядька, а то и черная тетка из-за океана! В любой момент могут опустить, как им только вздумается, взбредет в ихнюю накачанную наркотиками башку!
Так что, товарищи лимоновцы, я считаю, что для новоявленных нуворишей дорога одна: чемодан — вокзал — Израиль! А там с ними быстро разберутся товарищи из Хамаса!!! А. Чумак
И в алтаре
…К примеру, гонят тебя прикладами поработать на благо новой власти, а ты раз, послал подальше все расчеты пережить да переждать и дернул нож из-за голенища: ведь печень врага в одном шаге, солдату на фронте о таком даже мечтать не приходится. Да, в результате ты валяешься рядом с лужей вражеской крови и тебя злобно месят прикладами. Но ты — победил.
Это главнее, чем жить. И это сделал ты. А враг — обломался. Он всерьез рассчитывал, что ты выберешь тупо сдохнуть, предварительно поработав на него — против своей страны, на «принудительных работах». Что ты дашь себя «преднамеренно истребить».
А ведь такое просто невозможно без твоего согласия. Непонятно, как человека можно заставить работать на «принудительных работах», если человек того не хочет. Непонятно, как человека можно преднамеренно истребить, если человек в курсе таких планов насчет его шкуры. Ответ прост — все это можно только в том случае, когда человек согласен с хотелками своего убийцы. Когда человек не согласен, он смотрит на вещи просто: вот моя страна, она в беде, ее враг прессует. Вот я, маленькая частичка моей страны. Вот враг, пришедший убивать меня и мою страну. Вот свинорез за голенищем. И сразу все кончается просто и естественно: враг получает нож, и человек, частичка народа, обменивает смерть врага на жизнь своей страны. Но и гибнет сам, ясное дело. О своей доле частица при этом сожалеет, но сдержанно и без фанатизма — «…эх, не увижу, как мой Ванька женится… Да и ладно; видать, судьба мне такая. Все ж не как собака под забором сдох, а с пользой».
А когда человек согласен со всем плохим, что принес его Родине враг, он вспоминает про Неповторимость и Уникальность своей Личности. Ради сохранения которой годится все без исключения. Вот такие и сами дохнут, и врагу от их все равно неотвратимой смерти никакого убытка, и Родине никакой пользы. Это — самое главное, на что направлена ложь врага. Нам успешно прививают индивидуализм. Это очень такой специфический подход к жизни, ставящий интересы отдельного человека выше интересов общества.
Если даже самые глобальные события, происходящие на другом конце страны и пока персонально тебя не касающиеся, просто астрономически далеки по степени твоего восприятия по сравнению с любой мелочью, но произошедшей с тобой лично — ты и есть индивидуалист. Мы все уже индивидуалисты, в той или иной мере. Отключенная горячая вода или переставшее показывать кабельное нас волнуют больше, чем события где-то на Кавказе или Дальнем Востоке нашей страны. И такому поведению всегда найдется куча оправданий.
Но как только каждый начинает ставить свой личный комфорт превыше всего остального, народ исчезает. Он превращается в сборище индивидуалистов, готовых стерпеть все что угодно, лишь бы их оставили в покое в своих квартирах. То есть враг УЖЕ сделал нас слабыми. Мы УЖЕ СЕГОДНЯ, БЕЗ ВСЯКОЙ УГРОЗЫ БЫТЬ НЕМЕДЛЕННО УБИТЫМИ в первую голову считаем себя уникальными и неповторимыми Ванями, и только во вторую очередь — частицами огромного народа. Мы уже практически на полном серьезе считаем себя какими-то пупами земли, вокруг которых должен крутиться весь мир и непрерывно предоставлять нам всякие удовольствия.
Таких, как мы, грех не согнать с невероятно богатой деляны, которую нам оставили предки, ведь получается, что мы не нужны даже сами себе. Реакция нашего благонамеренного стада на осетинскую проверку на вшивость вполне убедительно это показала: подавляющему большинству наших людей по барабану абсолютно все, «лишь бы не было войны» в их конкретно взятой частной жизни. Неприкосновенность которой, замечу, является «правом» всякой Личности. И не каким-нибудь, а «святым», во даже как.