«Суд посчитал претензии ведомства необоснованными и разрешил газете возобновить печать», - сообщил агентству сотрудник редакции.
После того как региональное управление Россвязьохранкультуры вынесло изданию предупреждения, связанные с опубликованными материалами, в редакции был проведен обыск и изъяты компьютеры.
Журналисту и соучредителю издания Николаю Андрущенко было предъявлено обвинение по трем статьям УК РФ: 129 (клевета), 280 (публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности) и 319 (оскорбление представителя власти). Он был задержан по обвинению в сопротивлении сотрудникам милиции и препятствовании проведению обыска в своей квартире.
Журналист обвинялся также в клевете на судью и давлении на суд из-за серии статей, посвященных процессу об убийстве конголезского студента в 2004 году. Напомним, сначала присяжные оправдали обвиняемых в убийстве, Верховный суд отправил дело на пересмотр и со второй попытки был вынесен обвинительный приговор.
Адвокаты и коллеги журналиста истинной причиной обысков и ареста считают его поддержку оппозиционной коалиции «Другая Россия». Перед «Маршем несогласных» 25 ноября номер «Нового Петербурга» с публикацией Андрущенко «Почему мы пойдем 25 ноября на «Марш несогласных» сначала отказалась печатать типография, а когда он все же был напечатан в другой, весь тираж был арестован сотрудниками милиции. 29 ноября выпуск газеты был приостановлен: Россвязьохранкультура обнаружила признаки «разжигания межнациональной розни» в двух материалах, в том числе статье Николая Андрущенко.
Уже в тюремной камере оппозиционер отказался от российского гражданства, направив соответствующее заявление в адрес президента РФ и генпрокурора. «В фашистском обществе с фашиствующими судами, органами следствия и прокуратуры мне, состоявшемуся гражданину новой России, не по пути», - было сказано в этом обращении.
Андрущенко пять месяцев провел под арестом, но в мае был отпущен под подписку о невыезде.
Закрытие газеты ее сотрудники связывают с освещением акций оппозиции, в частности «Марша несогласных», прошлой осенью, напоминает «Коммерсант». Накануне шествия журналист и соучредитель газеты «Новый Петербург» Николай Андрущенко опубликовал в ней статью «Почему мы пойдем 25 ноября на «Марш несогласных».
Газету «Новый Петербург» сначала отказалась печатать типография, а когда она все же был напечатана в другой, весь тираж был арестован сотрудниками милиции. 29 ноября 2007 года выпуск газеты со статьей лидера Объединенного гражданского фронта (ОГФ) Гарри Каспарова, был приостановлен.
Вместо «Нового Петербурга» редакция начала выпускать газету «Минуты века», при этом журналисты обжаловали решение суда, прекратившего выпуск «Нового Петербурга».
Бывший главный редактор издания Алексей Андреев признался, что решение суда стало для редакции «шоком». В ближайшее время учредители газеты соберутся и решат вопрос о времени выпуска газеты. В газете, однако, уверены, что решение городского суда Санкт-Петербурга обжалует Россвязьохранкультура. NEWSru.com
Банки, ПИФы, управляющие компании, крупные частные инвесторы, мелкие частные инвесторы и прочие – пытаются делать деньги из ничего, точнее, из разницы курсов акций и их производных финансовых инструментов. Падает фондовый рынок – падают доходы вышеозначенных структур, деньги выводятся из экономики и начинается финансовый кризис.
Если исходить из здравого смысла, состояние бизнеса компаний – финансовые показатели, наличие перспективных разработок и промышленных мощностей должны влиять на стоимость их акций. Однако, как показывает практика, мир биржевых спекуляций зачастую живёт по своим внутренним законам, по которым возможно падение курса акций предприятия, прибыль которого растёт. В итоге мы имеем ситуацию, когда не работа компаний влияет на фондовый рынок, а фондовый рынок, как «вещь в себе», влияет на экономику в целом.
Является ли эта ситуация нормальной? Очевидно, что нет. Причём это в неявно виде признаётся и властью – недаром у российской Федеральной службы по финансовым рынкам существует правило, согласно которому в случае изменений биржевых индексов больше, чем на определённую величину в течение дня, торги должны приостанавливаться. Ведь если бы такое изменение было бы справедливым и полностью отражало бы состояние российской экономики – то какой резон останавливать торги? Очевидно, что резон есть, если это изменение является спекулятивным. Позволю себе процитировать отрывок из интервью с Михаилом Леонтьевым, недавно опубликованным в «Завтра»:
«Но после того, как акция начинает обращаться на рынке, она теряет всякую связь с реальной деятельностью предприятия — при этом объем данного рынка, который становится рынком фиктивного капитала, определяется не столько объемом и ценностью самих акций, сколько объемом транзакций, сделок по их купле-продаже. И под него эмитируется денежная масса, которая обслуживает эти транзакции. Чем больше транзакций — тем более спекулятивен рынок, тем более фиктивен этот капитал, но тем больше у вас денег для богатства».
Первоначальный смысл существования акций – привлечение капитала для развития бизнеса в обмен на долю в нём и последующих прибылях. При торговле акциями на бирже деньги переходят от одного владельца акций к другому, но не попадают в производство. Только при первичном размещении акций (IPO) вырученные за них деньги идут на развития бизнеса. Однако IPO можно провести и вне биржи.
Таким образом, можно утверждать, что в современной экономике фондовые биржи приносят однозначную пользу для развития экономического развития только как инструмент для проведения IPO. Причём этот инструмент не является необходимым (в качестве примера можно вспомнить «народное IPO» ВТБ).
Во всех остальных случаях биржа способствует появлению мощного спекулятивного фактора, влияющего на экономику. И сейчас я выскажу крамольную мысль – пора бы этот фактор убрать и оставить за акциями только две их первоначальные функции – контроль за бизнесом и участие в прибылях. То есть было бы неплохо устранить биржи как централизованную систему торговли акциями, делая невозможным неоднократный переход их в течение дня из рук в руки к разным владельцам с изменением курсовой стоимости.
Сейчас, если кто-то хочет получить долю в бизнесе компании, то он в подавляющем большинстве случаев не занимается скупкой мелких пакетов акций на бирже, а идёт к владельцу соответствующего пакета, который его держит при себе и не выпускает на биржу, с предложением их продать, и дальше сделка осуществляется или нет. Это нормальный механизм ведения дел, причём работающий без помощи биржи. Таким образом, если бы купля-продажа акций была возможна только в таком режиме – при прямом обращении покупателя к продавцу, а не через обезличенный запрос биржевых котировок, возможности по спекулированию акциями были бы значительно снижены.
А что же тогда делать всем тем структурам, которые занимаются игрой на бирже? Во-первых, при покупке акций пусть ориентируются на получение дивидендов с них (и через совет директоров влияют при этом на их размер) – что уже предполагает долгосрочную стратегию. Во-вторых - пусть те деньги, которые сейчас пускаются в биржевые спекуляции, вложат непосредственно в производство. Это, конечно, значительно хлопотнее, но надёжнее и для экономики полезнее.
К сожалению, в условиях глобализованной экономики закрытие фондовых бирж только в одной стране бессмысленно – торговля акциями уйдёт за границу, тем более что Интернет позволяет биржевым спекулянтам не менять своего местоположения. Закрытие фондовых бирж по всему миру на данный момент совершенно нереально. Однако думать в направлении, как можно снизить спекулятивное воздействие фондового рынка на экономику, необходимо.
И ещё раз, резюмируя – если бы фондовый рынок был только отражением состояния экономики, то, конечно, закрывать биржи не было бы никакого смысла. Однако на данный момент он сам по себе является фактором, влияющим на состояние экономики, причём зачастую необъективно, а вследствие спекуляций. Необходимость же давать возможность биржевым игрокам обогащаться за счёт купли-продажи акций, ставя при этом экономику под удар, мне представляется сомнительной. Д. Иванов