В общем, книга очень интересная. Ее тираж 30 тысяч экземпляров, что позволяет надеяться вам найти ее в какой-нибудь крупной московской библиотеке. Ведь дошел же, по меньшей мере, один из ее экземпляров до Севастополя, находящегося от Саратова в 2500 километрах.
Константин КОЛОНТАЕВ
КУЛЬТУРА И КУЛЬТПАСКУДСТВО
ДРУЗЬЯ, ПРОТИВНИКИ И БОЖЬИ КОРОВКИ
(Продолжение. Начало в №3)
Группа москвичей пишет мне: «На вас обрушиваются противники в Интернете. Их много, их полчища…» Господь с вами, друзья! Какие полчища? Вы же сами пишете через несколько строк: «Не обращайте на них внимания. Ведь у Вас гораздо больше друзей». Вот именно. Со мной солидарно весьма отрадное большинство. Из около 200 с лишним откликов на эту статья, пожалуй, не больше 20-30 возражений. Но КЮ о том же: «Ох, и расшевелили Вы осиное гнездо!». Да не осы это, приглядитесь: бабочки, стрекозы и божьи коровки. Машут крылышками и порхают с цветка на цветок, собирают ценнейшую для пропитания пыльцу, одних вовсе не слышно, от других доносится лёгкий шелест.
Вот прошелестел крылышками Анатолий Ракитин: «Бушин – это беспородная моська, лающая на Королевского Дога» . Он уверен, что Пастернак был бы польщен званием дога. Что на это можно ответить? У меня на даче три брошенных кем-то, скорей всего такими вот, для кого это как ругательство, беспородных моськи. Я в них души не чаю, и они меня любят. Я им передал, что меня зачислили в их компанию. Ужасно были рады. Прыгали, визжали, отчаянно виляли хвостами. Спрашивали адрес Ракитина, хотят телеграммку отбить. Я дал: «Москва. Институт судебной психопатологии им. В.П.Сербского. До востребования. Стрекозлу Ракитину». Побежали на почту. Ждите, Толик. Наверняка уж так на радостях облают…
В чистом поле под ракитой
Стрекозёл лежит убитый…
А ПРОСТО Я, радостно потирая передними лапками, стыдит меня за «композиционный перекос». Верно. Но я и сам вижу. В статье было шесть главных персонажей, а осталось только два, по выражению Е.Л., «два инородца», остальные персонажи пали жертвами догмата «свобода без границ» (ведь его адепты есть всюду). Они сознательно придали статье такой характер.
Кроме того, прозорливец Я по поводу приведенных мной строк Мандельштама «Нет, не спрятаться мне от великой муры/За извозчичью спину Москвы», в предвкушении торжества потирая уже и передними и задними лапками, вопрошает: «По какому изданию цитируете, батенька? У поэта иначе : «За извозчичью спину – Москву». Ну, тут не всё благодатно. Во-первых, меня это ещё более огорчает: значит, поэт почему-то считал не только «спину» (а что это?) нашей столицы извозчичьей - саму столицу такой «спиной». Странно. Как гражданина и москвича меня это коробит. Представьте себе чувства француза, которому говорят, что Париж это задница. Или англичанина – что Лондон это брюхо. Хотя да, есть книга «Чрево Парижа», но это о рынке. Тем не менее, спасибо за поправку. Точность – превыше всего.
А цитировал я, за неимением под рукой Мандельштама, по «Мемуарам» Э.Герштейн. Там на странице 439 именно так. Я знал, конечно, что это источник не совсем доброкачественный. В самом деле, например, на стр.14 Эмма Григорьевна писала, что её отец до 1929 года был главным врачом больницы, но после «беспартийный уже не мог занимать административной должности». Никак не мог! Это-де было немыслимо! И он стал всего лишь заведующим отделением. Так ли? Можно вспомнить немало фактов, опровергающих это. Допустим, даже в 1928 году не главным врачом, а начальником Генерального штаба был назначен Б.М.Шапошников – не только беспартийный, но еще и полковник царской армии. Позднее Л.А.Говоров, тоже бывший царский офицер, но еще и командир батареи в армии Колчака, даже будучи уже генерал-лейтенантом и командующим фронтом, оставался беспартийным. К тому же беспартийность не помешала ему до войны окончить две военных Академии, а во время войны – получить два ордена Ленина. Будучи членом Союза писателей, Герштейн могла бы знать и о том, что СП СССР долгие годы возглавлял беспартийный Константин Федин, а СП РСФСР – беспартийный Леонид Соболев, «царский мичман», как он о себе говорил. Но что взять с Герштейн, она писала свои мемуары, когда ей было, пожалуй, за девяносто, и порой, увы…
Так вот, нам сказано, что в 1929 году отец был беспартийным. Однако на стр.244 мы читаем, что папа был не просто членом партии, а даже членом ЦК, и лечил членов правительства и «ездил на машине». На стр.261 он снова беспартийный. А на стр.352 его всё-таки выводят из состава ЦК. Хоть стой, хоть падай! Если уж мемуаристка путалась в таком вопросе о своём родном отце, то… Да, я не должен был слепо доверять ей и в цитатах, пусть даже из её любимого поэта. Виноват, каюсь. И в благодарность пошлю вам, знаток поэзии, бочку прекрасных огурцов собственного посола с укропцем. Адресок! Однако… Вы хотите пригвоздить меня цитатой из Лермонтова: «Не вы ль сперва так долго гнали?» Но - по какому изданию цитируете, батенька? У поэта иначе: «так злобно гнали». А ведь Лермонтов-то гораздо более доступен.