Попав в компанию двух взрослых обезьян, подросток Мими, естественно, оказалась на низшей ступени иерархии и заработала в итоге серьезный комплекс неполноценности. Известно, что обученные шимпанзе презирают необученных сородичей. Несмотря на стремительные успехи Мими в освоении упрощенного языка глухонемых, Ахилл и Клара продолжали относиться к ней свысока. Жест, означающий «грязное животное», стал кошмаром всей ее дальнейшей жизни.
Изворачиваясь и хитря, Мими быстро заработала репутацию отъявленной лгуньи. Кстати, способность обезьян обманывать людей и друг друга достаточно хорошо изучена. Позволю себе привести для примера перевод с ASL диалога между исследователем и шимпанзе Люси, чьи экскременты были обнаружены посреди комнаты.
Роджер: Что это?
Люси: Люси не знает.
Роджер: Ты знаешь. Что это?
Люси: Грязь, грязь.
Роджер: Чья грязь, грязь?
Люси: Сью.
Роджер: Нет, не Сью. Чья грязь?
Люси: Роджера.
Роджер: Нет, не Роджера. Чья грязь?
Люси: Грязь Люси, Люси. Прости Люси.
Однако коренное отличие вранья Мими от вранья Люси заключалось в том, что с его помощью юная шимпанзе пыталась не избежать наказания, а повысить свой статус среди себе подобных. Кстати, обычный детский способ самоутверждения.
Однажды Элеонора Концевая стала свидетельницей необычной сцены: Клара и Ахилл неподвижно сидели в углу, завороженно глядя на стоящую посреди комнаты и возбужденно жестикулирующую Мими. Впоследствии подобные эпизоды стали повторяться регулярно и все были отсняты на видеокамеру. Поскольку многие знаки изобретались рассказчицей на ходу, кое-что требовало детальной расшифровки.
К сожалению, у Элеоноры Концевой, как сказано в послесловии, два высших образования, причем первое из них филологическое. Именно этим, а вовсе не последующей редактурой, объясняется чрезмерная, на мой взгляд, гладкость перевода.
Специализированное издательство сочло материал излишне сенсационным и недостоверным с научной точки зрения, тем более что супруги Концевые успели к тому времени прослыть среди коллег не то чтобы шарлатанами, но во всяком случае лицами, более склонными к дешевым эффектам, нежели к строгой беспристрастности настоящих исследователей.
После долгих мытарств текст очутился в редакции фантастики издательства ACT и вскоре был опубликован по недосмотру в серии «Звездный лабиринт» - практически без правок. Было сохранено даже рабочее название, не имевшее, кстати, никакого отношения к содержанию («грязными животными» Мими именует всех, кто ей не нравится). Единственное вмешательство редакторов якобы заключалось в том, что, сочтя приложенное к тексту объяснение Элеоноры Концевой неуклюжим авторским вывертом и претензией на оригинальность, они его попросту сократили. Именно это обстоятельство помешало массовому читателю заподозрить, что речь в книге идет, возможно, и не о людях.
***Первые отзывы были кратки и сдержанны. В рецензии, подписанной двумя известными фамилиями, отмечались неумело, но лихо закрученный сюжет, стремительность действия, калейдоскопичность событий и обилие единоборств. К явным недостаткам был отнесен небрежный язык (излагая события от первого лица, Мими постоянно говорит о себе в третьем - эту особенность авторской речи Элеонора Концевая сохранила). Подводя черту, рецензенты-соавторы признали дебют весьма средним, но выразили надежду, что начинающему фантасту удастся уберечься от низвержения в мейнстрим, признаки чего якобы уже имеются.
Месяц спустя вышла обзорная статья «В предчувствии девятого вала», где Мими неожиданно была объявлена первым представителем нарождающейся «восьмой волны» русской фантастики. В то время как авторы предыдущей «седьмой волны» исповедовали, по словам критика, психологически напряженную прозу, интеллектуализм и равнодушие к социальным проблемам, отличительными чертами новой генерации фантастов несомненно должны были стать возврат к широкой аудитории, обострение борьбы добра со злом и жесткий экшен.