– Я надеюсь, что мне не придется присутствовать на своих собственных. Ты прекрасно понимаешь, что я не верю ни одному слову из всего, что ты мне сейчас рассказала.
Едва я произнес эти слова, как зажегся свет. Альфред Десместре стоял, ухмыляясь, посреди гостиной в помятом пиджаке с залатанными на локтях рукавами – как будто он пришел на встречу с кем-нибудь не очень им уважаемым. В общем-то, так оно и было.
– Вот и хорошо, – сказал он певучим голосом, – а то я уже начал сомневаться, что вы – именно тот человек, который мне нужен.
Я сидел в этой задрипанной гостиной, глядя на Десместре и его дочь и чувствуя себя жертвой унизительного розыгрыша.
– Прошу извинить нас за это небольшое театрализованное представление. – Антиквар, отодвинув кота, сел на диван рядом со мной. – Я вообще-то намеревался честно рассказать вам о сложившейся ситуации, однако Эльза сказала, что так я вас сюда не вытащу. Поэтому я разыграл спектакль, главным персонажем которого стала моя якобы осиротевшая дочь… А вот то, что касается денег, – это уже не спектакль.
Гарсиа забрался на колени своей хозяйки, и Эльза, слегка покачиваясь в кресле, стала поглаживать хвост кота движениями, которые можно было бы счесть неприличными.
– Вы даже себе не можете представить, как сильно я жалею о том, что попался на эту удочку, – сердито пробурчал я.
– Пока вам не о чем жалеть, – сказал Десместре, доставая из буфета бутылочку ликера и два бокала. – Когда же вы узнаете, что у нас в руках, вы будете благодарить Бога за то, что познакомились со мной. Вы даже простите Эльзе ее шалости.
Дочь антиквара одарила меня улыбкой, а сам Десместре ловким движением наполнил бокал и протянул его мне.
– Это кошерное[7] вино. Давайте выпьем за то, чтобы наша затея увенчалась успехом. Начало было не очень удачным, но теперь у нас есть хорошая зацепка.
– Выпить мы можем за что угодно, но участвовать в этой вашей затее я не собираюсь, – возразил я. – Я вам об этом уже сообщил, и с тех пор ничего не изменилось.
Десместре приблизил свое лицо к моему и, приподняв брови, сказал:
– Все изменилось. Именно поэтому я вас и принудил сюда приехать.
– Вы нашли этот свой комод в стиле модерн? – спросил я, пытаясь утопить свое отчаяние в глотке вина.
– Да, – с торжествующим видом ответил антиквар. – На заброшенной улице?
– Как это ни странно, грабители оставили его именно там. Думаю, замок в воротах, через которые можно попасть на ту улицу, насквозь проржавел, а потому они легко сломали его. Они выгрузили на заброшенной улице комод и тем самым избавились от предмета мебели, который, видимо, сочли ни на что не годным. Я могу лично отвести вас туда, если вы захотите посмотреть, где этот комод сейчас находится.
– Мне это совсем не интересно, – заявил я, снова отхлебывая из бокала вино, которое было густым и немножко приторным. – Кстати, а письма в комоде вы нашли?
– К сожалению, нет. К сожалению для меня, но к счастью для вас, потому что в противном случае вы остались бы без работы.
Я хотел было что-то возразить, но Десместре жестом руки заставил меня замолчать, затем долил вина в мой бокал. Я краем глаза заметил, что Эльза, сидя в своем кресле-качалке, с интересом наблюдает за нами.
– А свою дочь вы вином почему-то не потчуете, – сказал я антиквару.
– Ей нельзя, – ответил Десместре. – Она принимает лекарства.
Произнеся эти слова, он вышел из гостиной большими шагами и через минуту вернулся, держа в руках длинный узкий конверт. Подняв его, как поднимает карточку футбольный судья, он затем положил его мне на колени и сказал:
– Загляните вовнутрь. Если мы с вами договоримся, его содержимое станет вашим.
Приоткрыв конверт, я увидел в нем небольшую пачку банкнот достоинством в двести евро, а еще листок, на котором были нечетко напечатаны какие-то цифры.
– Пересчитайте.
Я, слегка смутившись, стал пересчитывать новенькие желтоватые купюры – совсем не с той ловкостью, с какой это стал бы делать мошенник, привыкший к участию в подобных авантюрах. Всего я насчитал двадцать пять купюр.
– Здесь пять тысяч евро, – сказал я.
Эльза теперь смотрела на нас отсутствующим взглядом: раз «спектакль» уже закончился, ей, по-видимому, стало скучно.
– Это компенсация ваших расходов на предстоящую поездку. Кроме того, начиная с завтрашнего дня я буду ежедневно переводить по четыреста евро на ваш текущий счет только за то, что вы попытаетесь найти письма. Если в течение десяти дней вы их не найдете, мы откажемся от этой затеи. Мне отнюдь не хочется разориться.