Степан Степанович с удивлением заметил, что ему нравится Инесса Евгеньевна в роли матери его детей. Он даже готов был на главное, а именно на то, чтобы она стала его женщиной. На этот шаг они еще не решались в присутствии Паши, а присутствие Инны, напротив, ускорило их решение быть вместе. Инесса Евгеньевна поймала себя на мысли, что играет в чужую жизнь, но эта жизнь все больше ее захватывала своей неожиданностью.
Не нужно нам любовной суеты, зачем стирать, готовить и мыть окна? Потом он скажет, что чужая ты, хотя его одежда в пене мокла. Да, черт возьми, весь быт и всю любовь, и оскорбления, будто ненароком. Семейный быт, любовь и счастья новь, остались где-то с первым и далеким.
Голубоглазый, что ни говори, был отзвуком экрана и мечтою, кумира из него не сотворить, как сотворишь - узнаешь, чего стою! А быт? А жизнь? А в сердце пустота? Пусть будет пусто, но без оскорблений, и дома будет тоже чистота, но без Его великих повелений! Не те года, не те уже мечты, и вместе жизнь, похоже, невозможна. А взлет фантазий, пусть в них даже ты... Сия мечта, похоже, просто ложна!
Инна изображала из себя горничную и следила за порядком в квартире. Ее настоящая мать последнее время работала администратором в гостинице. Дети уснули, тишина и темнота окутала квартиру. Двое взрослых людей лежали неподвижно на разных краях большой, массивной кровати с полукруглыми спинками, так они и уснули...
В квартире дети прижились. Шла неделя за неделей, а они все еще жили вчетвером. Инесса Евгеньевна все чаще забывала о своем отчестве, Степан Степанович называл ее Инесса, дети - тетя Инесса. Но, оставалось большое НО: ничего не было между взрослыми. Они спали под разными одеялами на большой кровати и боялись перейти последнюю границу. "Я люблю этот славянский шкаф", - думала Инесса Евгеньевна, вспоминая Степана Степановича, сидя в своем кабинете. Он стоял у нее перед глазами, она очень хотела испытать на ощупь этот славянский шкаф. С каждым днем ей все сложнее становилось держать нейтралитет.
- Инесса Евгеньевна, - ворвалась в кабинет продавщица Лена. - Там, там привезли славянский шкаф!
- Что с ним? Он ранен? - спросила Инесса Евгеньевна, продолжая думать о Степане Степановиче.
- Это шкаф. Он очень старый, но сколов на нем не видно.
- Какой шкаф, Леночка?
- Идемте со мной, шкаф в Вашем кабинете не поместится.
Они вышли на улицу.
На фоне кустов цветущей сирени стоял его величество славянский шкаф! Это был уникальный экземпляр славянского шкафа! Метра два шириной, метра два высотой. Он немного напоминал сервант, секретер, шкафы для одежды, но в одном флаконе.
Шкаф из дуба - это Инесса Евгеньевна сразу определила по рисунку древесины, из которой был выполнен чудовищный красавец. Весь шкаф с большим мастерством и вкусом был украшен вензелями. Рядом стояли четыре дюжих молодца в униформе строителей.
- Кто хозяин шкафа? - обратилась она к рабочим в спецодежде.
- Мы, - хором ответили богатыри со стройки. - Понимаете, мы старые дома сносим под новые застройки. Мы обходили дом перед тем, как его сломать, и нашли этот шкаф, он был закрыт старыми досками и всяким хламом. Хозяева шкафа уехали в новый дом, а шкаф сдвинуть не смогли. Мы его с трудом к вам привезли. Возьмите шкафчик, пожалуйста.
- Кому я его продам, он такой большой, - начала Инесса Евгеньевна сбивать цену.
- Понимаем, гражданочка. Вы не беспокойтесь, мы много не просим. Заплатите нам, сколько сможете, а мы на четверых деньги и разделим и забудем друг о друге.
- Хорошо, занесите его на склад. Шкаф еще реставрировать надо.
- Без проблем.
Рабочие взяли деньги, один из них оказался с паспортом, на него и записали сданный в магазин шкаф. Рабочий взял деньги с чеком через кассу, разделил их перед кассой на четыре части, и они отбыли на свою стройку.
Инесса Евгеньевна вызвала реставратора мебели, который при виде шкафа наполнился счастьем до краев и приступил к любимой реставрационной работе.
Вскоре на пороге кабинета директора возник Родион.
- Здравствуйте, Инесса Евгеньевна, - заговорил он.
- Родион, ты откуда и куда? И без пистолета?
- Инесса Евгеньевна, простите меня, пожалуйста! Мы пошутили. Пистолеты у нас были деревянные, их мой отец столяр делал для театра. Я взял три деревянные игрушки. Ребята захотели приколоться. Мы только пошутить хотели. Из милиции нас выпустили за отсутствием улик.
- У меня слов нет. Что ты от меня хочешь, гражданин Родион Селедкин?
- Хочу вернуться на работу.
- Совести у тебя нет! Грабить своего директора магазина! Но работник ты хороший, с этим не поспоришь. Так что говоришь? Твой отец - столяр? Хороший? А шкаф сделать сможет?
- Да без вопросов.
- Прощу тебя ради твоего отца, только приведи его сюда.
- Отец здесь, он ждет меня на улице у кустов сирени. Обожает отец сирень.
Столяр Селедкин зашел в кабинет, снял кепку, наклонил голову в знак приветствия. Инесса Евгеньевна и столяр нашли общий язык. Столяр согласился сделать еще один шкаф из дуба.
В кабинете раздался телефонный звонок:
- Инесса Евгеньевна, это я, Анфиса. У меня есть идея, как продать антикварные стулья.
- Слушаю очень внимательно, - строго сказала Инесса Евгеньевна.
- Не надо ничего придумывать, все придумано. Надо написать табличку, что этот стул из гарнитура великого писателя восемнадцатого века, и рядом повесить фотографию кабинета этого писателя, на которой ясно виден стул. И все... Стулья состарим, договоримся с дежурной, которая испытания проводит на климатических стендах.