Он провел свой самолет по краю турбулентности, пролетев в общей сложности 3,6 морских мили со скоростью 736 узлов, при этом его самолет был ориентирован с 28 градусами рыскания, соответствующими направлению его полета. Весь эпизод длился менее четырех секунд, но это был момент скрытой благодати, который только он и, возможно, его прадедушка, наблюдавшие из загробной жизни, оценили в момент его возникновения.
Затем, так же быстро, как возникла турбулентность, она рассеялась, и Ведж уверенно полетел. Подрядчики "Локхид" на "Джордже Буше-старшем" снова связались по рации, спрашивая, почему он отключил свой навигационный компьютер. Они настояли, чтобы он снова включил его. — Вас понял, — сказал Ведж, когда он, наконец, вышел по зашифрованной линии связи, — активирую навигационное переопределение. — Он наклонился вперед, нажал единственную безобидную кнопку и почувствовал легкий крен, как будто поезд снова встал на рельсы, когда его F-35 вернулся к автопилоту.
Веджа охватило непреодолимое желание выкурить сигарету в кабине пилота, как это обычно делал Паппи Бойингтон, но на сегодня он уже достаточно испытал свою удачу. Возвращение на "Буш" в кабине, пропахшей праздничным "Мальборо", скорее всего, было бы большим, чем могли бы допустить подрядчики "Локхид" или его начальство. Пачка была в левом нагрудном кармане его летного комбинезона, но он подождет и возьмет одну на заметку после допроса. Взглянув на часы, он подсчитал, что вернется к обеду в кают-компании пилотов в грязных рубашках в носовой части авианосца. Он надеялся, что у них будут котлеты "сердечный приступ", которые он так любил, — тройные чизбургеры с жареным яйцом сверху.
Именно в то время, когда он думал об этом ужине — и сигарете, — его F-35 отклонился от курса, направляясь на север, вглубь страны, в сторону Ирана. Это изменение направления было настолько плавным, что Ведж даже не заметил его, пока с "Буша" не поступила еще одна серия звонков — все они были встревожены этим изменением курса.
— Включите свой навигационный компьютер.
Ведж постучал по своему экрану. — Мой навигационный компьютер включен…. Подожди, я собираюсь перезагрузиться. — Прежде чем Ведж смог начать длинную последовательность перезагрузки, он понял, что его компьютер не отвечает. — Авионика вышла из строя. Я переключаюсь на ручное управление.
Он потянул за рычаг.
Он нажал на педали руля.
Дроссельная заслонка больше не управляла двигателем.
Его F-35 начал терять высоту, постепенно снижаясь. В полном отчаянии, отчаянии, граничащем с яростью, он дергал рычаги управления, душил их, как будто пытался убить самолет, на котором летел. Он слышал треск в своем шлеме, бессильные команды "Джорджа Буша – старшего", которые на самом деле были даже не командами, а скорее мольбами, отчаянными просьбами к Веджу разобраться с этой проблемой.
Но он не мог.
Ведж не знал, кто или что управляло его самолетом.
Сэнди Чоудхури прикончил свой энергетический батончик, допил вторую чашку кофе, а новости не переставали поступать. Первой была новость о том, что "Джон Пол Джонс" обнаружил какой-то передовой технологический комплекс на рыболовном траулере, на который они поднялись на борт и привязали его к своему борту. Коммодор, эта Сара Хант, чьему суждению Хендриксон так доверял, настаивала на том, чтобы в течение часа она могла переложить компьютеры на один из трех кораблей своей флотилии для дальнейшего использования в криминалистике. Пока Чоудхури обсуждал этот вариант с Хендриксоном, пришло второе сообщение из штаба Седьмого флота, Индо-Тихоокеанского командования "ИНФО". Контингент боевых кораблей Народно-освободительной армии Китая, по меньшей мере шесть, включая атомный авианосец "Чжэн Хэ", изменили курс и направлялись прямо к "Джону Полу Джонсу".
Третье обновление было самым загадочным из всех. Управление F-35, того самого, чей полет привел Чоудхури в Оперативный центр рано утром в тот снежный понедельник, заблокировалось. Пилот работал над всеми непредвиденными обстоятельствами, но в этот момент он больше не контролировал свой самолет.
— Если пилот не управляет им, и мы не делаем это удаленно от носителя, тогда кто, черт возьми? — Рявкнул Чоудхури на Хендриксона.
Младший сотрудник Белого дома прервал их. — Доктор Чоудхури, сказала она, — с вами хотел бы поговорить китайский военный атташе.