– Доктор, я сходил, вот карточка.
– Фамилия?
– Петров. С месяц назад началось. Сперва ничего, только насморк.
– Талон.
– Я вам отдал. Только насморк был…
– Слушаю вас.
– Я говорю…
– Та-ак.
– Я говорю…
– Та-ак.
– Я говорю…
– Та-ак. Еще на что жалуетесь?
– Месяц назад насморк.
– Та-ак.
– Мне посоветовали закапывать настойку из мухомора, и насморк прошел.
– Хорошо-о.
– Но один глаз прикрылся совсем.
– Хорошо-о.
– Что – хорошо?
– Что один.
– А еще, когда глотаю, в ноге отдает.
– Та-ак.
– Мне один посоветовал спать на колючей проволоке…
– Та-ак.
– И глаз открылся. Но по телу пошли пятна.
– Та-ак.
– Мне один посоветовал сажей натереться.
– Та-ак. Стул нормальный?
– У него?
– У вас.
– При чем здесь стул?
– Слушайте, мне за два часа надо принять сто человек, а вы время тянете. Что у вас? Та-ак.
– Я сажей натерся. Меня так трясти стало, что зубы начали выпадать.
– Та-ак.
– А главное – насморк вернулся. Только теперь как чихнешь, так по всему телу пятна и ноги подкашиваются.
– Та-ак. Психическими болезнями никто в семье не страдал?
– Нет.
– Головой никто ни обо что?
– Нет.
– Женаты?
– Нет.
– Во-от оно что. Тогда так. Зубы будете чистить только пастой «Весна».
– У меня все выпали.
– А на поясницу перцовый пластырь. Через неделю покажетесь. До свидания.
– До свидания.
– И позовите Петрова.
– Это я.
– Здравствуйте.
– Здравствуйте.
– Талон.
– Я вам отдал.
– Слушаю вас.
– Я говорю…
– Та-ак. И давно это у вас?
– С месяц. Я самолечением занимался.
– Та-ак.
– Все болезни появились, а стул пропал.
– Окулисту показывались?
– Показывался.
– Что он?
– Велел больше ходить.
– Так идите.
– Петрова позвать?
– Обязательно.
– Петров, заходи!
Когда не все дома
– Кто там?
– Мама.
– Чья?
– Твоя.
– А как тебя зовут?
– Анна Степановна.
– С какого ты года?
– Шестьдесят первого.
– А где твои ключи?
– Забыла. На калошнице лежат. Открывай.
– А папка у нас кто?
– Алкоголик. Сынок, это ты?
– Я.
– Как тебя зовут?
– Витя.
– Сколько тебе лет?
– Десять.
– А дедушка у нас кто?
– Алкоголик.
– Хорошо, сейчас я открою.
– Ты ключи забыла.
– Ой, забыла, сынок, забыла на калошнице. Открой, это я – мама.
– Чья?
– Твоя. Господи! Да что же такое творится?! Сынок, это ты?
– Я.
– …
– …
– Как тебя зовут?..
Народное средство
У одной женщины муж пил… не сильно так, но все-таки… до беспамятства.
Она со старушкой одной сговорилась. Этот муж просыпается как-то после пьянства – видит, по комнате метается женщина преклонного возраста… в одной сорочке чего-то. Он забеспокоился: мол, где это я?
Смотрит – он дома у себя. Тогда он думает: «Кого-то я привел, значит. Но чего она староватая какая? Одни мослы торчат. Как будто она сто лет работала лошадью в шахте».
Тут дети его выбегают, они тоже в заговоре участвовали, кидаются к этой женщине, кричат:
– Мама, мама! С добрым утром.
У него от нервов ноги задергались. Вернее, одна. Одна спокойно лежит, спит, а одна чего-то задергалась.
Тут старушка как скажет:
– Вставай, сокол мой…
У него и вторая нога задергалась.
Полгода прошло. Щас хорошо живут с женой… недавно купили себе велосипед… в кредит. Оба очень любят кататься. У него, правда, дрожь осталась и ноги на педалях не держатся. Так что он, в основном, за седло держится, бежит рядом. Пить, конечно, бросил, а от велосипеда не оторвать его.
Можно, можно излечиться от пьянства, средств много народных.
У одной женщины муж тоже пил. Не очень сильно, правда, не до беспамятства. Он раздеться сам не мог. Она через Дроздова из «Мира животных» достала немного жидкости… от вонючки… и всем стаканам в доме дно смазала. Так вроде в квартире запах ничего, лесной даже, а как стакан к носу подносишь, от вони спазм делается. А еще она рядом сидит, говорит:
– Из чего только теперь водку не делают! Такую пить – надо навозом закусывать.
А он навозом чего-то не захотел. Щас хорошо живут… в том месяце ремонт сделали… в коридоре.
А одна женщина, у нее муж тоже пил… не сильно, он сам раздевался. Не сразу, конечно… ближе к утру. Но он, как разденется, кровать не мог найти.
Она думает: лучше я один раз потрачусь, чем всю жизнь в нищете жить. И как-то в понедельник, куда только можно чего влить, влила водку.
Муж приходит вечером, сел щи хлебать – там водка. Он кинулся к холодильнику, достал кефир, чтобы запить, – там водка. Она кричит:
– Тебя Бог наказал! До чего не дотронешься, всё водкой становится. Бросай пить!
Он орет:
– Нет! Никогда! Это чего-то коммунисты подстроили!
И бегом в туалет, стакан целый раз из бачка, а там тоже водка.
Щас хорошо живут, пошили ему новое пальто… из ее старого. Конечно, умом он немного тронулся, но зато совсем не пьет… даже воду.
А одна женщина, у нее муж тоже пил. Совсем не сильно… кровать мог найти… взобраться не мог.
Она на ксероксе напечатала фальшивых денег. Как за хлебом мужа, она ему настоящие дает, как за водкой – фальшивые.
И он начал замечать, что как за хлебом, ему хлеб дают, а как за водкой – ему дают в морду. В какое время ни приди. Хоть ведро бери, хоть сто граммов. А что он, донор, что ли?! Всякий раз за стакан водки полстакана крови сдавать.
И он невзлюбил выпивать. Щас они очень хорошо живут… даже на какую-то газету подписались… на три месяца.
А одна женщина, у нее муж почти не пил, так… чисто символически – на кровать мог взобраться… Он удержаться на ней не мог.
Она сама стала угощать его водкой, но каждый раз подсыпала туда порошок, чтобы пронесло его.
Он выпьет – бежит, выпьет – бежит. И здорово так привык! Уже жена забудет подсыпать… он все равно бежит. Просто пустой стакан на улице увидит – бежит. А не всегда же у нас рядом, правильно?.. И он на свежем воздухе стал часто бывать. И незаметно бросил пить.
Щас хорошо живут, недавно им в «Лотто-миллион»… до выигрыша всего одной цифры не хватило.
Любого можно вылечить от пьянства. Можно, конечно, гипнозом. Но лучше народными средствами.
Кто виноват?
О-о-о! Сколько лет, сколько зим?.. Когда последний-то раз с тобой видались?.. Позавчера?..
Вот ты ничего и не знаш. Вчера Петр с Иваном убили друг друга… до крови.
Петр телевизор включил. Смотрел, смотрел… с полчаса – нет ничего! То, бывало, рябь показывал, а тут нету и ее, одни крапины.
Крапины же неинтересно смотреть. Он – к Ивану.
Ну, Иван сразу пришел… под хмельком, правда. И Петр маленько под хмельком был. Да… короче, пьяные оба в стельку.
Иван сперва-то починил телевизор, заработал он… Вставил вилку в розетку, тот и заработал.
Пошла рябь! Голоса нету, а рябь хорошая идет, крупная… Хоп! Исчезла рябь. Прождали с час – нет! нету ничего.
Тогда что же? Достали бутылку… две ли. И началась тут хренатень. Иван первый заметил… И Петр первый.
Они выпили по рюмке – оп! – рябь появилась. Только закусывать – чик! – рябь исчезла. Что такое, твою мать?! Они наливать скорее – оп! – рябь здесь. Они закусывать – чик! – нету ее.