– Привет. А где сомбреро?
Алекс не ответил, молча достал шляпу из-под машины. Пит открыл свою дверь и сел за руль. Дверь справа от него приоткрылась, в нее сначала просунулась соломенная шляпа, а потом буквально вполз Алекс.
– Наконец. У меня уже ноги затекли. Что с твоей майкой?
– Тихо, брат. Потом. Я опущу спинку, а ты переползай на заднее сиденье. У тебя здорово получается.
– Тебе шутки, а я больше часа здесь сижу. Ходить туда-сюда по расписанию было не лучшим решением. Здесь меня за машинами не видят ни камеры, ни охрана. Когда кто-то проходит, я делаю вид, что шнурок завязываю или что-то уронил. Никому и дела нет. Две девушки меня заметили и предложили помощь, от которой я с благодарностью отказался. Не волнуйся, это были не наши.
– Извини. Не догадался оставить машину открытой. Рефлекс сработал. Надо срочно отсюда выбираться. Садись позади меня и пригнись на всякий случай.
Пит запустил двигатель, подал назад и повернул к выездным воротам. Там никого не было. Направился к выезду на магистраль, и здесь проехали без остановки – шлагбаумы открывались по сигналу транспондера.
– Все, – выдохнул Пит, – располагайся удобнее. Кажется, уехали. Теперь опасаться нечего.
– А было чего?
– Кое-что было. Это, как мама говорит, чтобы жизнь медом не казалась. Немного очухаюсь и расскажу.
Проехали синего коня. Алекс на него оглянулся – жеребец сверкнул огненным красным глазом, хотя солнце было еще довольно высоко.
– И где ты гулял, пока младший брат маялся в гараже?
– Прости, братишка, так получилось. Какой ты молодец, что предвидел возможные осложнения. Это было мудро и здорово нам помогло.
– Не подлизывайся. Ближе к делу.
– Ты оказался прав. Дамочки, которых мы видели утром у магазина, были там не случайно. Мы их в гостинице не видели, но они нас отслеживали непрерывно. Мы все время были под колпаком – сначала ты, потом мы оба, а потом уже только я. Им не было нужды за нами ездить. Нас отслеживали через спутник по маячку, размещенному на твоем документе об освобождении. Тебе простительно, но я был обязан что-то такое предполагать, быть внимательнее.
– Маячок? На бумаге? Ты же говорил, что на космос я не тяну.
– Прокол. Оказалось, тянешь. И с твоей бумагой тоже. Мне стыдно, что я не то в ней искал. Так что на агентурную работу пойдешь без меня. Маячок был на полоске фольги в углу твоего документа. Сделать это в наше время не проблема. А я этого не заметил. Когда, приехав в аэропорт, мы расстались, бумага была у меня в кармане, и они знали обо всех моих перемещениях. Я и заметил это не сразу и возможную причину вычислил поздно, к счастью, не слишком.
– Но ведь вычислил. Нечего рвать на себе волосы. Ты молодчина, Пит. Никто и ничто меня не переубедит.
– Спасибо. Ты всегда был добрым. Не утомляя подробностями, скажу, что, когда я, наконец, в этом разобрался, то нашел способ от маячка избавиться и даже отправил его в путешествие. Думаю, сейчас он приближается к Денверу, а потом, если не затеряется, отправится в горы. Его увезла с собой одна милая пожилая дама, которой я помог сесть на поезд и разместить багаж.
– Рановато ты отказался от спецслужбы. Не все потеряно.
– Девушки-то оказались хваткими.
– Но ты им не по зубам. Хотя блондинка действительно ничего.
– Рано праздновать, мы еще не доехали.
– С тобой доедем, сомнений нет. И будет, что вспомнить. Жаль, что документ исторический внукам показать не смогу.
– Сможешь, – Пит достал из кармана сложенный листок, – получи подарок.
– Как это? Ты же сказал: «Денвер», «горы»…
– Правильно. Но туда отправился лишь уголок с меткой, а это теперь ваша семейная реликвия. Спрячь подальше.
– Высший пилотаж. Спасибо. Буду о тебе внукам рассказывать.
Они уже приближались к большой развязке – пересечению бульвара Пенья с федеральной магистралью Е-470, когда услышали звук сирены и на мониторе заднего вида показались машина с мигающими огнями, летевшая в левом ряду. На большой скорости автомобиль пронесся мимо, и братья переглянулись.
– Узнаешь?
– Еще бы. Тот самый зеленый «Форд» с темными стеклами, который тебя напрягал вчера, да и сегодня озадачил.