Вскоре я очутился на узкой песчаной тропе, которой раньше не замечал (очевидно, из-за скрывающей ее высокой травы), ведущей к противоположной стороне Острова, вдаль от Пещеры Великана. Подняв голову вверх, я увидел нависающие надо мной утесы Тинтагиля, образующие подобие крыши над береговой линией, вдоль которой лежал мой путь; конечно, именно по этой причине я никогда раньше не видел этой части берега. Через некоторое время тропа вывела меня на широкую, покрытую крупным гравием площадку, резко контрастировавшую с огромными грудами круглых валунов, которые остались у меня за спиной... А звуки странного пения все лились и лились.
Внезапно я обнаружил, что стою перед ущельем, прорезавшим склон и поднимающимся к самой вершине утеса. Заглянув в эту широкую расщелину, я увидел каменную площадку шириной около тридцати длин, в центре которой стоял Мерлин... и пел!
Учитель, казалось, не заметил моего присутствия, и я долгое время тихо наблюдал, как он чертит серпом на песке, что-то напевая:
"Я взываю сегодня к силе Небес
свету Солнца
сиянию Луны
блеску Огня
скорости Молнии
быстроте Ветра
глубине Моря
незыблемости Земли
твердости Камня".
Наблюдая дальше, я заметил, что Мерлин начертил круг на песке и занимался тем, что располагал маленькие камешки по окружности - я насчитал двенадцать. Теперь он выглядел так, как будто нюхал воздух.
- С тех пор как ты пришел, ты только и делаешь, что подглядываешь за моим ритуалом вместо того, чтобы спуститься сюда и научиться чему-нибудь! - сказал Друид с насмешкой. - Спускайся.
Я сполз вниз к Мерлину. Он приветственно положил мне руки на плечи и сказал:
- Ну, вот! Ты выдержал Тяжелое испытание Мертвых в Канун Самхейна... и стал Овиддом Ордена Друидов! Молодец - я горжусь тобой!
- Ты хочешь сказать, что тот сон был явью? - спросил я удивленно: ведь я до сих пор не мог решить, случилось ли это на самом деле или (как говорил Иллтуд) только в моих фантазиях. - Учитель, скажи мне: был ли я тогда с тобой? ...Я знаю, что был!
- Конечно был, Медвежонок, - заверил Мерлин, - и никто не производил на меня такого впечатления, как ты в ту ночь. Потому что... ты победил самые темные страхи: против тебя могли восстать самые жуткие из твоих фантазий! Но знаешь, Артур, это еще не конец; тебе предстоит побеждать еще во многих областях - например, в области Стихий. Благодаря твоей смелости значительная часть "Дерзания" уже твоя; остались только "знание" и "спокойствие". Давай начнем с "знания"! Сегодня, в шестой день новой луны, твой визит особенно уместен.
Мы долго разговаривали и обсуждали все, что было после Самхейна. Я рассказал о Символах Власти и о моих трудностях с ними - все, что, по моему мнению, было важно. Наконец, Мерлин попросил меня залезть "в безопасную точку" около Дома Друида (который он, несомненно, использовал как жилье) и внимательно наблюдать отсюда предстоящее действо "Вызова Стихий".
- Замкнутый круг - и особенно круг из камней - самая крепкая защита от любой магии. Те из нас, кого называют Первыми Посвященными, строят круги из 12 камней, чтобы представить двенадцать Звездных Домов, месяцев в нашем Солнечном Году... двенадцать дневных часов и, особенно, тройственную форму всех четырех стихий. Короче говоря, это число - символ психического Мира: "мира в миниатюре" или, как говорят греческие мудрецы, "микрокосма" - круг из камней обеспечивает нам твердую, как камень, защиту элементов Земли. Таким новичкам в Магии, как ты, Артур, надо всегда помнить, что круг - это наша страховка на случай ошибки!
Пока Мерлин проводил свою подготовительную работу, я смог хорошенько изучить уникальное место, в котором оказался. Площадка была четко разделена на четыре сектора, которые, по-видимому, представляли собой четыре стороны света, а также, вероятно, и Королевства Стихий. Пещера выходила на узкий каменистый берег; совсем недалеко от нее плескались морские волны. Из воды у противоположной стены возвышался замшелый риф, густо поросший крошечными желтыми цветами с редкостным и чудесным запахом. На каменной поверхности рифа было вырезано несколько узоров. Справа от меня рос огромный старый Дуб. Он казался не высоким и величественным, а скорее корявым и низкорослым, вероятно, из-за контраста с обветренными утесами и морем. Прямо перед деревом был установлен большой чугунный Котел, в котором тлели угольки. Рядом с дубом стоял простой, но добротно сделанный алтарь из трех серо-голубых камней. Кроме этого (и маленького домика друида, около которого я сидел) была только ровная, песчаная поверхность лагерной стоянки - ухоженная так, что в поле зрения не было ни единого сорняка.