По мере удаления от Тинтагиля доносимые ветром обрывки мелодий становились все отчетливее. Весь мой путь был освещен огнями костров, которые группы крестьян жгли на полях, пытаясь убежать от темноты ночи и мрачных суеверий Самхейна. Случайно я оказался в толпе людей в праздничных одеждах и гротескных масках, которые они наверняка надели для того, чтобы отпугнуть блуждающие призраки смерти, чье присутствие ощущалось в эту ночь повсюду. В другом месте по обе стороны дороги валялись бесчувственные тела мужчин и женщин, которые от страха напились до полного оцепенения.
Хотя я и успевал все это заметить, мое внимание по-прежнему было занято таинственной музыкой, которая манила меня с каждым шагом все Дальше и дальше. Может быть, думал я, это лесной бог Кернуннос на раздвоенных копытах, пробирающийся через рощу со своей тростниковой свирелью. Что могло быть естественней такого предположения?
Поглощенный этими мыслями, я медленно приближался к маленькой Дубовой рощице, откуда, как я определенно чувствовал, и шла эта музыка. Сквозь густую листву пробивался свет маленького костра.
Внезапно в высокой траве рядом со мной я услышал какое-то шевеление. Резко повернулся и увидел великолепного жеребца, надежно привязанного Молодому деревцу, - его яркие глаза дико сверкали из окружающей темноты.
- Откуда ты взялся! - начал я удивленно и внезапно замолк, потому что из-за лошади появилась тень человека.
- Просто... он мой, - услышал я знакомый голос, - а хорош, правда! Нам с тобой очень пригодится быстрота его ног, прежде чем эта ночь подойдет к концу.
Конечно же, голос принадлежал Мерлину.
- Что тебя так долго задержало, мой юный Артур? - спросил Друид посмеиваясь и выходя на свет. - Кто кого ждет на этот раз, а?
Прежде чем я успел что-то сказать, он отвел меня в рощицу, поближе к костру, и весь следующий час мы провели за подробными рассказами о том, что произошло с момента нашей последней встречи.
- Этой ночью нам больше не понадобится огонь, - сказал Мерлин, глядя, как языки пламени уменьшились до ярких тлеющих угольков, - так как Матушка Луна достаточно полная, чтобы освещать нам путь.
Только тут я заметил, что Друид одет не в свою обычную голубую мантию, а в черный плащ, который на фоне темного леса оставлял видимым только его лицо. Мне показалось, что это не соответствует его облику, и, пока мы готовились в дорогу, я задал ему этот вопрос.
- Черный цвет, - ответил он, закрепляя поводья, - является символом глубочайших тайн Магии. Я надеваю этот цвет, когда хочу стать частью мира, а не стоять в стороне от него. БЕЛОЕ представляет все чистое и видимое в нашей Сфере Абреда, тогда как ЧЕРНОЕ - это мост в Потусторонний мир... черное - это цвет истинного слияния! - Мерлин протянул мне такую же мантию, но меньшего размера.
- Одевай, - сказал он, взбираясь на лошадь, - и мы сможем вместе присоединиться к миру тайн.
Не успел я набросить мантию, как крепкие руки уже подняли меня наверх и я оказался рядом с Мерлином. Один быстрый рывок поводьев - и мы понеслись по полям так быстро, что мне пришлось вцепиться в мантию Друида, чтобы не упасть. После долгой, как мне показалось, езды по бесконечным тропам, мы остановились на минуту в маленьком городке, где Мерлин узнал время у одного из местных жителей, которые жгли костры на улице. Было уже начало двенадцатого, когда мы покинули город и вернулись на главную дорогу.
- Это был город Эксетер, - крикнул мне Мерлин. - В далеком прошлом римляне называли его Иска Думнониорум. Место, куда мы едем, не слишком далеко отсюда.
Несмотря на это его заверение, мы ехали еще достаточно долго, прежде чем лошадь резко остановилась.
- Все... приехали! - громко провозгласил Друид, указывая на что-то темное, что маячило перед нами. Сквозь клубы пара, поднимающиеся от измученного животного, я увидел силуэты широко раскинувшихся холмов - Быстрее... идем по этой тропе, пока полночь не застала нас врасплох! - добавил он, и в голосе его послышалось нетерпение.
Прежде чем я понял, что произошло, лошадь была уже надежно привязана к ДеРевУ> и мы отправились в путь по узкой, ведущей вверх тропинке, Круженной с обеих сторон густым кустарником. Воздух был влажным, как будто мы шли через болото, - капельки влаги ярко вспыхивали в бледном свете луны. Одетые в черное, мы были похожи на тени, и я думаю, что даже недремлющая сова не могла бы заметить нас, когда мы поднимались по склону холма. Далеко внизу остались сотни костров, вокруг которых суетились люди в масках... Здесь все было окутано гробовой тишиной. Меня это начинало все больше беспокоить.
Наконец мы подошли к развилке дороги и Мерлин сказал:
- Здесь находится граница между физическим миром и Потусторонним. Здесь нам с тобой придется на время расстаться.
Заметив, должно быть, выражение ужаса, промелькнувшее на моем лице, он продолжал, не дав мне сказать и слова.
- Ты понимаешь, почему друиды больше всех других почитают праздничную ночь Самхейна? (Я медленно кивнул, не совсем уверенный, что мне хочется все это слушать?) Потому что, - продолжал он, - именно в это время пелена, отделяющая наш мир от Потустороннего, становится наиболее тонкой - что позволяет бесчисленным мирам проходить сквозь нас с величайшей легкостью - время, когда необходимо тщательно следить за собой, чтобы преодолеть страх, который оно порождает. Как ты видел, крестьянам хорошо известен этот страх, но этого мало для того, чтобы им управлять. Огромные костры и молитвы - вот все, что они могут сделать против блуждания миров в эту ночь! Но мы! Мы в этом мастера... МАСТЕРА!
Я с удивлением заметил, как в глазах Мерлина сверкнуло и сразу погасло дикое пламя. Он глубоко вздохнул и улыбнулся, прежде чем обрел свою обычную сдержанность.
- Ты, Артур, уже испытал вкус победы над Королями Стихий. В этот Канун тебе осталось сразиться с демонами своего собственного сознания - силами, преодолеть которые труднее всего. Одержав победу в этом испытании, ты заработаешь ранг ОВИДДА: первый официальный ранг Друидов, потому что тебе придется сражаться одному, без чьей-либо помощи. Я останусь здесь, пока ты не вернешься. А теперь иди. На этой дороге тебя ждет твоя судьба.
Дрожа от страха, я направился от развилки налево, как указал Мерлин, Зная, что впереди меня ждет первое серьезное испытание на пути моего Ученичества. Понятие "попытка" здесь больше не подходило - на этот раз то могла быть либо полная победа, либо полное поражение. Медленно идя 0 тропе, я слышал, как Мерлин бормотал какой-то отрывок из книги или заклинание - ночной воздух отчетливо доносил звуки:
"Слабый свет мерцает над очагом,
Призраки Арденского леса проходят мимо
И их очертания маячат вдали!
Туманная Лода, дом человеческого Духа -
Когда призраки рассеются, подобно
туману после восхода солнца,
Открой нам свои Двери"
Эти незнакомые строки заставили судорожно работать мое воображение, воскрешая в памяти десятки леденящих душу образов. Что говорил мне Мерлин? Ах, да... что Эксетер и его холмы перед приходом Максима были опорным пунктом римлян. И сразу ожили ночные кошмары детства: истории о кровавых римских легионах и их безжалостных атаках против наивных британцев. (Ни один образ не мог вызвать у меня большего ужаса, чем образ римского солдата, сидящего в засаде.) И разве не по этим самым булыжникам ступали ноги этих варваров?
Хотя я и знал, что нельзя позволять эмоциям захватить себя, мое разыгравшееся воображение продолжало подсказывать самые невероятные мысли, какие только могут прийти в голову маленькому мальчику на пустынной дороге, - глубокая ночь, вокруг ни живой души... а где-то рядом бродит смерть! Мерлин всегда говорил, что "важна не сама задача, а наша реакция на нее".
Стремление применить этот совет на практике только ускорило мой шаги, когда внезапно впереди показался просвет. Когда я к нему приблизился, я увидел, что все открывшееся пространство покрыто сотнями геометрических фигур, залитых холодным лунным светом. Мне не нужно было выходить на открывшуюся мне поляну, чтобы понять весь ужас своего положения - там, впереди, огромное и тихое, лежало древнее кладбище!