Мерлин долго вел с ней беседу о свойствах растений, известных и новых, 0 красителях и веществах, которые получают из листьев - простых и лекарственных, пока солнце не начало клониться к закату. В результате Друид унес с собой несколько мешочков с красильными порошками и всякой всячиной, а также немного черного хлеба и сушеных фруктов, которыми женщина любезно снабдила нас. А потом вышла другая женщина... Владычица, чтобы проводить нас на большой остров. Но, по своему невежеству, я еще не знал Ее.
Сначала она появилась, словно тень, из яблоневого сада в сопровождении множества таких же девушек, как мы видели у Девичьей Хижины. Вся ее одежда была цвета полночной синевы, кроме черной верхней накидки, капюшон которой свободно свисал с головы, изящно обрамляя лицо. На тонкой ленте, опоясывающей ее лоб, блестел серебряный полумесяц, украшенный горным хрусталем... а в руке она держала черную розу!
- Лорд Мерлин, друг мой, - услышал я голос, глубокий и печальный, - как давно вы не оказывали нам чести своим посещением. - И она в знак приветствия протянула ему розу.
- Воистину, Владычица, - ответил Мерлин, склоняясь в низком поклоне, - действительно, прошло уже много лет.
- Неужели? Неужели это и правда было так давно? - с грустью спросила она, качая головой. - С убыванием каждой луны мне кажется, будто время все дальше и дальше отодвигает наши миры - ваш и мой. Я боюсь, что недалеко то время, брат мой, когда я вынуждена буду обратиться к вашим жрецам за помощью и советом - для блага Авалона.
-... Для общего блага, - прервал ее Мерлин. - Этот остров - последнее убежище для нашего мира Магии, последний символ нашей эпохи, которому мы не должны позволить стать прибежищем огня и крови, каким стал Англси. Не теряйте мужества, Владычица... еще можно кое-что сделать!
- Я буду молиться, чтобы вы оказались правы, - ответила она со вздохом, потом перевела взгляд на меня. - Но не забывайте о своем юном друге.
Мерлин сделал мне знак рукой, чтобы я подошел ближе, а затем произнес официальным тоном:
- Владычица, я имею честь представить вам своего ученика, Артура из Тинтагиля. Артур, эта Женщина из фруктового сада - Владычица Озера.
Я сделал еще один шаг вперед и низко поклонился Владычице, как это делал Мерлин. Подняв капюшон, чтобы лучше открыть свое лицо, Владычица подошла ко мне и слегка потрепала меня по щеке, потом оглянулась на Друид и незаметно кивнула.
- Да... - сказала она наконец, - может быть, у нас еще есть надежда. - Потом ее взгляд скользнул вниз и она заметила мое Драконово Кольцо. - Но как жаль, что твоему первому визиту к нам мы обязаны столь грустным событием. Боюсь, что я ничем не могу облегчить твою тяжелую ношу, разве только сказать тебе, что правильный путь выбрать совсем не трудно - это путь, который согласуется с тобой; это истины, которые ты знал всегда. Запомни этот простой совет и, быть может, он послужит тебе для того, чтобы осветить твой путь в скором будущем.
Впятером, вместе с двумя сопровождающими жрицами, мы сели в плоскодонку и направились к большому острову. По дороге никто почему-то не разговаривал, пока мы не причалили к берегу и не собрались разойтись каждый своим путем.
- Меня очень огорчает, что вы должны так скоро нас покинуть, - сказала Владычица Озера, обращаясь к Мерлину, - но благословение Авалона всегда будет с вами. - И, прежде чем опять войти в лодку, она сделала Знак Богини. Мы продолжали стоять на берегу, следя за лодкой, пока она не стала едва заметной. Тогда Владычица, подняв руку, которая хорошо была видна на фоне неба, прокричала нам:
- Помни, что смерть твоей матери - это тяжелая потеря для всех нас... - и с этими словами она исчезла.
Я долго тупо смотрел перед собой, совершенно ошеломленный ее словами, как будто ожидая услышать что-то еще, что могло бы мне все объяснить, - но я не услышал больше ни звука, если не считать одинокого крика ночной птицы, пролетающей над озером.
- Мерлин, - тихо проговорил я, - почему ты не сказал мне? Почему? Мерлин, это была моя мама? - И я опустился на землю, испытывая странную, необъяснимую слабость. Друид молчал, казалось, целую вечность. Потом он неслышно подошел ко мне и сел рядом.
- Я не сказал тебе, Медвежонок... - он на мгновение замолчал, - я не сказал тебе потому, что твоя мать, Игрейна, не хотела этого. Перед лицом богов она настояла, чтобы я поклялся на дубе, что буду хранить тайну, пока это будет возможно... а твоя мать была сильная женщина! Мне больше нечем оправдаться перед тобой - я могу сказать лишь одно: у нее были на то веские причины.
Я поднял на него глаза - его лицо выражало искреннее огорчение, и я больше не задал ему ни одного вопроса. Мерлин ласково взял меня за руку, на которую было одето кольцо, и обвел пальцем изображенных на нем драконов. Потом, быстро проведя рукавом по своему лбу, он поднялся.
- Когда мне было примерно столько же лет, как тебе, - сказал он, напуская на себя бодрый вид, - мой учитель как-то сказал мне, что лучшее лекарство от уныния - это чему-нибудь учиться! Итак, что ты скажешь о путешествии - о незапланированной экскурсии в одно из старейших и самых волшебных мест на свете? - И, наклонившись ко мне, он долго смотрел мне в лицо, пока не заставил меня наконец улыбнуться.
- Все в порядке, Мерлин... - сказал я, не в силах придать своему лицу бодрое выражение и поддерживать его игру, - где это?
- Ох... - ответил он, зевая, - отсюда всего лишь день пути верхом это место называется Пляска Великана. - Он с удовольствием наблюдал, как! мои глаза широко раскрылись от любопытства. - Итак, мой юный друг, что будем делать. Останешься здесь, чтобы утопить в озере свою печаль, или отправишься со мной туда, где тебя ждет интересное приключение?
Я кивнул в знак согласия и постарался изобразить на своем лице улыбку. И тут я вдруг понял, как же мне повезло, что я имею такого учителя, как Мерлин. Я поднялся, неуклюже обнял его рукой за талию, и мы вместе отправились туда, где стояли лошади, нетерпеливо дожидавшиеся нашего возвращения.
- Мерлин, чем я заслужил у богов право разделять твою компанию? - спросил я. Слова застревали у меня в горле. - Даже если я доживу до глубокой старости, я никогда не достигну твоей глубины понимания. Ты меня просто изумляешь.
- Изумляю? - хмыкнул Мерлин. - Но ведь я всего лишь один из Друидов, сохранивших здравый ум в это безумное время. И что же здесь изумительного? Да нас просто невозможно заметить на фоне того безрассудства, что творится вокруг.
- О, ты очень хорошо знаешь, что я имел в виду, - настаивал я. - А кроме того, я однажды слышал, как христианский священник говорил, что "в стране слепых и одноглазый - король!" (Я сказал это в шутку, но Друид посмотрел на меня чрезвычайно серьезно.)
- И в самом деле, - сухо ответил Мерлин, - среди того безрассудства, которое творится в наши дни, очень нужен Король... - и он бросил многозначительный взгляд в мою сторону, - ...будь он хоть одноглазым!
* * *
Выражение признательности:
"Достоверность и точность содержащейся в этом УРОКЕ информации была тщательно проверена Управляющей ЦЕНТРА НОВОГО АВАЛОНА, Лэйквью, шт. Нью-Йорк, Леди Терезой Л. Уорс, без ее ценных замечаний и поддержки эта глава не могла бы появиться в законченном виде.
XII
ТРАВЫ ДЛЯ ВОЗДЕРЖАНИЯ
"Тремя вещами озабочен человеческий ум: сексом, смертью и муками пространства-времени".
(Сальвадор Дали)
Через всю главу "Самый смертоносный из видов" красной нитью проходит тема большой личной силы, скрытой в тщательном сохранении мужской сексуальной энергии, которое мы назовем "духовным воздержанием".
Прежде чем перейти к описанию этого давнишнего ключевого момента, который лежит в основе некоторых методов духовного роста, автор хотел бы привести краткую цитату из "Пролога":
"Только в раннем детстве, а потом опять в годы поздней старости мы обладаем, естественными оккультными способностями - будучи достаточно свободны от воздействия гормонов, которые "настаивают" на том, чтобы мы направляли огромную часть наших сознательных мыслей на секс и инстинкт выживания рода - инстинкт, который человечество, для того чтобы придать ему более пристойный вид, веками именует "любовью". Но на духовном уровне - это всего лишь похоть, зависимость и весьма небезопасный страх перед одиночеством. Из этих истин родились проникающие из культуры в культуру архетипы "старого мудреца" и "просветленного ребенка "".