«Где ж этот Фантомас сейчас обретается, любопытно бы знать? Может, уже на Луне продаёт наши «калаши»?» – задался ироничным вопросом академик.
На самом деле он нервничал, так как за минувшие три дня несколько раз безуспешно пытался связаться с Бироном. Но тот почему-то не отвечал. Ни в скайпе, ни по одному из своих многочисленных мобильных телефонов. И лишь после очередной, чуть ли не девятой кряду попытки Адов услышал грубый и хрипловатый бас:
– Вы? Приветствую! Как здоровье? Рад слышать ваш голос.
– Рад не рад, только тебе, мой ненаглядный, надо бы срочно предстать пред очи мои. Есть такая необходимость! Надеюсь, догадываешься по какому поводу? Или ты сейчас за тридевять земель?
– Слава богу, нет. Я тут с девчонками на недельку завалился в Суздаль. Дай, думаю, отдам им свое тело на растерзание. Такие чудненькие девочки, смышленые… Настоящие чудеса творят…
– Избавь от подробностей, – перебил Адов. – Знаешь, что я этого не люблю. Жду в ближайшее время!
– Не вопрос. Завтра к вечеру прибуду как штык… Вы в Голицыне?
– Да, конечно, где ж ещё. И приведи себя в порядок, чтоб от тебя не разило как от винной бочки. И не светись особенно. Знаю я тебя…
– Обижаете, Олег Евгеньевич. Если для дела надо, то я…
– Ладно, ладно, до встречи! – Змий отключился от связи.
Он отлично знал, что предупреждать Буратова о том, чтоб тот не светился, было излишним. Напротив, ему сейчас оставалось только гадать, в каком обличье тот явится на рандеву.
Адов взглянул на часы, вспомнил, что пора принять волшебные розовые таблетки – новейший препарат комплексного действия, который дочь регулярно присылала из Швейцарии. Лекарство и вправду действовало безотказно. Стоило Олегу Евгеньевичу проглотить пару таблеток, как в считаные минуты все треволнения и телесный дискомфорт улетучивались, жизнь начинала казаться прекрасной, удивительной и розовой, как сами таблетки.
Академик понимал, что в супердорогой швейцарской панацее, присылаемой его Наденькой, наверняка нет ничего сверхъестественного, просто очередной синтезированный наркотик. Но поскольку на какое-то время пилюли действительно давали отдохновение душе и телу, он охотно их принимал. Как же прав был Экзюпери, утверждавший, что человек счастлив только прошлым…
Олега Евгеньевича всегда удивляло странное свойство давно прошедшего времени – оно каким-то необъяснимым образом спрессовывало долгие годы жизни в мелькающие, словно рекламные клипы, мгновения. В них трудно было уловить главные, судьбоносные события, но тем не менее все равно приятно. Вот и сейчас, проглотив пилюли, Адов погрузился в атмосферу минувших дней. Сейчас они ему казались столь же далёкими и ирреальными, как посещающие по ночам странные призраки.
Да, действительно, замечательное было время! Может, и вправду реальность там, в потустороннем, неведомом нам мире, куда и зовёт по ночам жена? А он, вместо того чтобы последовать за ней, вдруг задержался на земле. Как всё это случилось, в какие времена? Искушение возникло, пожалуй, тогда, когда в стране сложились самые благоприятные условия для зарабатывания больших денег. Грех было ими не воспользоваться, и Адов воспользовался одним из первых. Причем не как другие чиновники высшего ранга – за счет взяток и подношений, а исключительно с помощью собственных мозгов и связей.
Однажды ночью, после очередного суаре с друзьями, среди которых были высокопоставленные чины, авторитетный и волевой начальник закрытого ядерного центра ученый-атомщик Олег Адов, тогда довольно известный в узких кругах посвященных, сделал для себя открытие и поспешил начать его реализовывать. Обладая уже немалым опытом и реноме высококлассного специалиста, он не только без особого труда добился аудиенции у тогдашнего президента Уралова, но и сумел увлечь маргинального политического лидера своей смелой инновационной программой дальнейшего развития атомной энергетики страны.
Уралов сразу же оценил смелые инициативы Олега Евгеньевича. И буквально через неделю назначил его на высокий пост главы атомной промышленности страны. Теперь в руках Адова были сосредоточены все рычаги управления одной из самых прибыльных и, главное, засекреченных отраслей экономики страны. А он стал, по собственному меткому выражению, «властелином мирного атома».
– Чушь, конечно, чушь! Очередной миф! – Старик оторвался от воспоминаний, заговорив по привычке вслух. – Нет и не может быть никакого «мирного атома», ибо всё, что создал человеческий разум, прежде всего направлено на подавление и уничтожение себе же подобных, на захват чужих территорий и богатств. Экономический интерес – прежде всего! Везде и во всём! Всё в нашем мире – товар на продажу! Даже совесть!