И тут — вой сирен! Вздрогнул я, в зеркало заднего обзора глянул и обмер. Полицейская машина! Несется прямо на меня, мигалками сверкает, мечется и воет, будто зверюга какая загнанная. Машины все перед ней расступаются, только вот расступаться особо некуда, потому как весь правый ряд машинами припаркованными уставлен. Мне бы тоже осторожно отжаться, так я с перепугу решил, будто по мою душу. Какой тут, к чертям собачьим, разум, коли в багажнике телевизор изувеченный в мешке валяется.
Правая нога сама собой педаль газа в пол утопила. Машина взвыла движком и рванулась вперед. Боюсь, у машин впереди интеллект тут же за разум зашел, поскольку те мгновенно метаться взялись, не зная, куда от меня деться. Вправо — ряд машин, влево — сплошная и встречный поток, а затормозишь — зад в лепешку. Остается только одно. Интеллект-системы — они ведь тоже не совсем дураки, быстро сообразили, что к чему и газу наподдали, и понеслись машины, все ускоряясь, вдаль. Выходило, я навроде погонщика оказался, стадо впереди меня несется, сметая все на своем пути, а позади, надрывая глотку, на «коне» мчится разъяренный чабан. Представляю себе, как в салонах свихнувшихся машин перепуганные пассажиры «дурильники» свои побросали, за сердце схватились. Кое-кто даже рулить, скорее всего, пытался, да куда там! В критической ситуации интеллект разве управление из рук выпустит? А ГДИ — то бишь, Главный Дорожный Интеллект? Думаете, ему сладко пришлось? Это ж сколько работы в одночасье привалило! Ведь несущаяся прорва машин — это вам не игрушки, и лучше ее пропустить, а уж потом разбираться, в чем тут дело. Вот и заиграл судорожно ГДИ светофорами, давая «зеленую» улицу. Красотища! Так быстро и свободно по городу я еще ни разу не двигался. Вот только всю радость портила, сводила на нет полицейская машина, упорно преследовавшая меня с требованиями остановиться. Тоже, небось, интеллект надрывается — будет полиция глотку драть, как же!
Так мы полгорода, почитай, проехали. Гляжу, а передо мной уже ни одной машины нет, из тех, что я припугнул. Все куда-то слинять от меня успешно умудрились, и мчусь я один-одинешенек по пустой улице вдоль рядов отжавшихся в сторонку автомобилей, а сзади все ревет сиреной полицейская машина.
Ну, думаю, пора и честь знать. Гонки эти добром не закончатся. Даже представить страшно, какой переполох в городе из-за меня случился. Но разве я виноват? Страх — вещь ужасная и бестолковая. Лучше остановиться, может, и обойдется еще все. Хотя, навряд ли…
Нашел я удобный правый съезд и, чуть притормозив, нырнул в него. Быстро припарковался и сижу жду, что будет. Дождался.
Сворачивает машина с мигалками за мной, за капот заехала, поперек дороги встала, а из нее два бугая здоровенных в форме вылезают — и ко мне.
— Добрый день, — говорю и улыбаюсь им мило.
Опешили те от такой наглости, но остановились. Видят, бежать никуда не собираюсь.
— Лейтенант Войцюк! — первым опомнился самый плечистый. — Выйдите из машины!
— Конечно. Что за вопрос! — выхожу я и протягиваю ему заранее заготовленные документы. — А в чем дело?
Тот так подозрительно на меня покосился, книжечку у меня взял и в документы мои уставился.
— Вы не слышали требования остановиться?
— Увы, — развел я руками. — Не слышал. У меня окошко было закрыто. Да и такой шум вокруг стоял, и не разберешь ничего.
— Почему убегали?
— Да вы что! — вздернул я брови. — И в мыслях такого не было! Тут как получилось-то: гляжу, вы сзади — решил дорогу уступить, а отжаться некуда — устроили, понимаешь, стоянку из проезжей части! А тут другие машины вперед понеслись, будто стадо ошалевших мамонтов, я — за ними. Думаю, проеду немного…
— Полгорода? — сурово уточнил Войцюк.
— Так получилось, — вздохнул я и смущенно потупил глаза. — Но вы же видите, я никуда не убегал, свернул и остановился. Вас ждал!
— Да, действительно, — почесал затылок второй инспектор, заломив фуражку.
— Ничего не действительно! — одернул его Войцюк и трубочку достает. — Дыхните!
— Пожалуйста, — я покорно принял трубочку и дыхнул в нее, что было мочи. Передал обратно инспектору.
Инспектор на табло взглянул — нули. Плечами пожал.
— Трезвый вроде.
— Да я вообще не пьющий, товарищ лейтенант! Или господин?