— Неплохо придумано! Нет, серьезно, ты — голова, Федя!
— Да будет тебе, — только и махнул я рукой. — Сам бы мог догадаться.
— Когда начнем?
— Да хоть сейчас? Хряк в машине?
— Ну а где ж ему, болезному, еще быть? — развел руками Степа. — Небось, исхрюкался уже весь. Да и не лето, в грузовике торчать.
— Тогда и вправду тянуть не стоит, а то еще скопытится от холода. — Идти мне, если честно, вовсе никуда не хотелось. Сами понимаете: коньяк, застолье, разговор, тепло и домашний уют. Но надо, и я заставил себя подняться из-за стола.
— Я с вами! — вскочила следом за мной Софья.
— Да тебе-то зачем? — воспротивился было я. — Займись лучше своей статьей.
— Больше ничего не придумал? Такое дело освещать в прессе надо.
— М-м, — заколебался я. — Ты в этом уверена?
— Конечно! Подождите меня, я быстренько, — и она упорхнула в спальню.
— Ну, вздрогнем на дорожку, — заговорщицки зашептал Степан, разливая коньяк в две рюмки, — пока суд да дело, — и подмигнул мне.
— Вздрогнем, — согласился я.
Выпили, закусили. Помолчали. Две минуты затягивались. Виданное ли дело, чтобы женщина, даже самая неприхотливая, собиралась за пару минут! Софье хватило пяти…
Остатки коньяка мы незаметно прихватили с собой — не бросать же все ради какого-то хряка. Это, разумеется, мы так думали, что незаметно. От женской наблюдательности что-либо скрыть довольно сложно, и если она молчит, то это вовсе не означает, будто не в курсе происходящего — в этом я уже убедился за время недолгой супружеской жизни. Но скрытность всегда теребит нервы и тешит мужское самолюбие — это тоже факт. В общем, коньяк мы допили втроем по дороге до фермы, пока автонавигатор вез нас в указанную Интеллектом точку.
Прибыв через час с небольшим на место, мы выбрались из машины и, потягиваясь, огляделись. Деревня не деревня — пять домов, три сарая, бескрайнее поле и длинный-предлинный свинарник, источающий соответствующее случаю амбре.
— Ну что, приступим? — спросил Степан, обходя машину.
— Приступим, — кивнул я, а Софья принялась что-то строчить авторучкой в небольшом блокноте. Посмотрит по сторонам — запишет, опять глянет — еще строчка на лист ляжет.
Степан уже отворил задние дверцы своего видавшего виды фургона, и из него вывалился еще более разжиревший Самсон.
— Хр-р, — довольно прогудел он и вперевалочку затопал ко мне — старого знакомого признал. Дышал он с большим трудом, и меня взяло здоровое сомнение: а потянет ли он возложенную на него миссию? Но отступать было поздно.
Между тем хряк неторопливо напирал на меня.
— Не, не, Самсон, — попятился я. — Лучше не подходи. Эк тебя разнесло-то на казенных харчах!
— Уи-и! — закачал головой Самсон. Похоже, своей внешностью он был вполне доволен. Или просто так приветствовал меня. Впрочем, какое мне, собственно, до того дело.
На шее свина был широкий ошейник из кожи — толстый и крепкий, с железным кольцом. Не лишено смысла, подумалось мне. Ведь если он в своем десятипудовом прошлом умудрялся шутя рушить заборы, то в теперешнем состоянии он их просто не заметит, пройдя насквозь, будто раскаленный нож сквозь кусок масло.
— Видал? — кивнул на хряка Степан. — Во харю-то отожрал! Скоро по швам шкура расползется.
— Давай лучше поторопимся. Холодно что-то, — зябко поежился я. Ледяной ветер швырял в лицо снежную крупу и все норовил забраться под куртку.
— Да, быстрее начнем, быстрее закончим, — с весьма философским видом изрек Степан и, взявшись тремя пальцами за кольцо, поволок упирающегося Самсона к свиноферме, выговаривая ему при этом: — Ты, Самсоныч, дурень лопоухий. Тебя ж не на убой ведут, а на святое, можно сказать, дело. Ты бежать должен вприпрыжку, на крыльях лететь.
— Ага, он еще тот Икар! — хмыкнул я, а Самсон замотал головой. Захлопали уши, затряслось желейное пузо — хряку было холодно и неуютно, но Степан продолжал его тянуть за собой, обливаясь потом. И это на морозе!
А между тем к нам от свинофермы уже спешил какой-то невысокий дядька в белом халате поверх тулупа и шапке-ушанке, чуть сбитой набекрень.
— Ну, наконец-то! Мы уж заждались вас, — обрадовался он и всплеснул ручками, разглядывая Самсона. — Красавец! Богатырь!
— Да, да, он самый, — рассеянно пробормотал я. Это ж как нужно любить свиней, чтобы разглядеть в подобной жирной образине прекрасного богатыря!
— Семен, — представился мужик.
— Степан, — кивнул ему красный от натуги Степан, тягая упертого хряка. — Давай помогай!