Я протерла глаза и только тут поняла, что, во-первых, темно, а во-вторых, я вижу их и с открытыми, и с закрытыми глазами. И еще – что они прозрачны и сквозь них я вижу свои стеллажи и столик у стены.
Щипать себя я не стала – а вдруг проснусь? Чуть отойдя от испуга, я смогла разобрать слова. Каждый молился, чтобы я выбрала его!
Вот тут уж я резко села на кровати, пульт от телевизора грохнулся об пол. Оба псевдомонаха не обратили на меня никакого внимания, даже не дернулись.
Нет, конечно, мое самомнение огромно, но все же и у него должны быть какие-то границы!
Утром я проснулась с приятным чувством удовлетворенных амбиций и назойливым вопросом «что это было?». Пришлось окольными путями, с заворотами и ссылками на зубодробительные техники медитации допрашивать каждого кавалера – чем занимался вчера ближе к полуночи, о чем думал, где витал. Антон в свойственной ему одному нежно-наглой манере сказал, что «позволил себе помечать обо мне».
Денис открутился даже от самого вопроса, не говоря уже о необходимости отвечать. Чем косвенно доказал правдивость моего виденья.
Приятно чувствовать, что тебя так… ну не любят, вожделеют – наверное, более правильное слово. Не только в физическом смысле, но и в душевном. Или у мальчиков все не так?
Кстати, я никогда не считала себя неотразимой особой или что-то такое. Маленькая, смешливая, ловкая и неглупая, я не подходила под современные идеалы красоты – высоких блондинок, заглядывающих в рот любой подходящей особы в брюках (и даже трико). Мне всегда было что сказать человеку, и я никогда не отказывала себе в этом удовольствии.
Кажется, за все века я так никогда и не была уверена в своей привлекательности. И это при том, что во многих жизнях меня считали красавицей. Ну, разумеется, в традициях той местности, где жила. Мужчиной помню себя всего один раз, и то уже умирающим стариком, поэтому ощущения себя как мужчины у меня вообще отсутствуют.
Но вот что удивительно. Неуверенность в своей привлекательности и постоянные сомнения в том, что я не подхожу под стандарты, были всегда – разные по интенсивности, в зависимости от темперамента. То я была недостаточно высока, то слишком худая. Сейчас я, как и все девушки, вечно мечтаю похудеть. То нет во мне «интересной бледности», то недостаточно темная (а по индийским стандартам в красавице все должно быть темным – волосы, кожа, глаза). То недостаточно толстые икры – могут замуж не взять, потому что у северных народов жена должна волочить на себе не только домашнее хозяйство, но и пьяного мужа. Я страдала, что недостаточно стара (да, были периоды истории, когда ценились женщины «галантного» возраста!), и о том, что никогда уже не буду юной. О не том происхождении и не той национальности я тоже страдала, разумеется!
Если рассматривать только выбранные эпизоды на эту тему из разных жизней, просто сложив все эти мелкие «беды» каждой женской судьбы, то получится примерно то, что мама так часто наблюдала в моем подростковом возрасте.
Интересно, все женщины такие? Или это такое свойство моей души – всегда стремиться быть идеальной (и, разумеется, по своим собственным стандартам я никогда такой не бывала). В нашем времени это свойство развернулось в полной мере. Лет с 12 мне было свойственно хроническое недовольство своей внешностью.
Я подходила к зеркалу, внимательно на себя несколько минут смотрела и начинала страдать. Например, у меня слишком высокий лоб. Ближайшие месяц – полтора были посвящены отрезанию челки, которая укладывалась и так и эдак, чтобы уж-ж-ж-жасно высокий лоб как-то замаскировать. Причем никакие уговоры мамы, никакие здравые рассуждения и прочее на меня не действовали.
Через некоторое время, видимо, достаточное для моего морального самоуничижения, я снова подходила к зеркалу – и вдруг на меня снисходило озарения. Ба, да у меня же чудовищно оттопыренные уши! Просто позор какой-то, как можно жить с такими ушами! Про лоб я забывала напрочь, и теперь волосы маскировали два локатора на моей квадратной голове. Втолковать, что у меня вполне нормальные уши правильной формы, было нереально. Не действовали даже обходные пути – мол, при твоих пышных волосах уши не заметишь при всем желании.
Ага, да! У меня же не такие волосы – еще через месяц думала я.
Уши забыты, и теперь я мучительно выбираю краску для волос! Так мои комплексы постепенно опускались к носу, губам, зубам, подбородку, плечам.
Когда они первый раз, годам этак к 14, дошли до пяток, моя мамочка подумала, что я теперь-то отдохну и стану хоть чуть-чуть нежнее относиться к себе. Мама считала, что просто не осталось части тела, к которой бы я не придиралась, и ее жилетка теперь просохнет.
Дудки! Женщины, особенно юные, логике не подчиняются! Я просто снова начала сверху! Причем, что характерно, все это проходило вполне серьезно и доставляло мне массу трагических минут!
Вы думаете, когда я выросла, я поумнела? Как же. Просто я уже более тщательно изучила современную моду и знала, чем вписываюсь в принятые стандарты, чем нет. То есть я стала меньше придумывать, зато интенсивнее страдать по более «реальным» поводам.
11.
Любовный треугольник «завис» месяца на полтора. Я встречалась с Антоном – как бы по-дружески, но чуть ли не каждый день, а с Денисом в офисе мы продолжали высокодуховное общение.
Наверное, в рекламном агентстве уже не осталось человека, кто бы не острил про «высокие отношения» – короче, эти креаторы парят друг другу мозги, вместо того, чтобы … ну далее по мере испорченности и развитой фантазии.
Мне до сих пор не дает покоя вопрос – какой была я сама тогда, застрявшая между двумя мужчинами? Помню только, что меня съедало «чувство времени». У меня вообще с детства обостренная реакция на время: я чувствовала его всей кожей, спинным мозгом понимала, что на то, чтобы сделать в этой жизни что-то, есть определенное четко отмеренное для этого время. Как в мудрой русской пословице: «двадцать лет – ума нет? и не будет; тридцать лет – семьи нет? и не будет; сорок лет – денег нет? и не будет». То есть на третьем десятке надо учиться и умнеть, на четвертом – оглядеться и определиться с семьей, на пятом – твой последний шанс разобраться с благосостоянием. Эта мужская пословица очень точно отражает «зеленый коридор», который есть для всего в жизни. Пропустишь благоприятное время – в три раза труднее будет всего достигать!
Просто у женщин, в том числе и у меня, зеленый горит в более раннем возрасте.
Казалось бы, 25 лет и куча феминистических идей в голове – мол, сначала карьера, потом семья, но я почему-то очень болезненно чувствовала необходимость решать сейчас. Нет бы сказать себе – просто наслаждайся вниманием! Приедет следующий поезд, не эти двое, так кто-то другой будет. Но мне мешало это самое скребущее ощущение где-то в районе позвоночника. «Утекающее сквозь пальцы время» – именно так я его воспринимаю, как песок на пляже рукой загребаешь. Раз – и пустая ладонь. Смотришь на свои фото – а ты уже не ребенок. И не скажешь, что мама запретила мне с тобой идти гулять.
Что-то заставляло меня торопиться с решениями.
12.
И тут вдруг оказалось, что поторопилась не я одна.
Как-то я зашла в комнату дизайнеров по делу – обсудить с Леонидом-Не-Ильичем очередного клиента и его дурацкое задание, когда случайно услышала кусок разговора. Очередные «Денискины рассказы», но из этого следовало, что он съезжается со своей девушкой. Когда он заметил меня и наступила общая неловкость, не растерялся только сам виновник торжества. В своей болтливо-бойкой манере Денис втянул меня в обсуждение темы любовной телепатии:
– Она у меня умница, так информацию считывает! Вот сидим мы над проектом, – красавец эффектно размахивает руками, так что сразу становится понятно, что он сидел в своей обычной вальяжной позе у компьютера, а она где-то напротив. – И вот она делает эскиз карандашом, и я вижу, что она рисует то, что Я только что придумал. – Он восторженно щелкает над головой пальцами, обозначая место «входа» идеи в голову. – Вот мне это только что в черепушку стукнуло, – он двумя руками как бы надевает на себя корону, показывая озарение свыше, – а она это уже рисует. Ну, ведь телепатия же! – победно заключает Денис свой монолог.