Говорят, что этот расчёт был неправилен. Потому что сделать это было невозможно. Что и показали дальнейшие события.
На самом деле ничего здесь неправильного не было. И это тоже, как это ни странно, показали дальнейшие события. Потому что так собственно и произошло в Одесском военном округе. Где служили действительно исполнительные люди.
То есть, одним из главных пороков, снижавших боеспособность армии накануне войны, была низкая исполнительность на всех уровнях командования. Это было тогда известным явлением. Для его исправления издавались приказы наркома, с ним боролись, насколько хватало тогда сил и времени. Но упомянуть его в качестве причины разгрома наши великие полководцы постеснялись.
До сих пор кое у кого бытует мнение, что Сталин боялся. Боялся войны, боялся Гитлера, потому что по натуре был труслив. Об этом, в частности со смаком рассказывал Хрущев в своих мемуарах.
А на самом деле Сталин просто хорошо видел реальность. Поэтому мог прогнозировать в общих чертах, что принесет его стране война в 1941 году. То есть Сталин еще накануне понимал, что война обернется великой трагедией, неисчислимыми жертвами. Даже при том, что считал боеготовность армии более высокой, чем это было на самом деле. И решиться самому обрушить страну в эти лишения и жертвы на основании донесений разведки, где говорится, то ли да, то ли нет, то ли 15 мая, то ли 15 июня, то ли еще множества других сроков, называемых ему в разное время?
А если немцы не ударят, но потребуют от СССР каких-то уступок? Это невозможно, торжествующе говорят те, кто хорошо знает, что война все-таки состоялась. Но даже 10 июня 1941 года распоряжением Главнокомандующего сухопутными войсками Германии, объявляющим срок начала войны, был объявлен не только сигнал "Дортмунд", согласно которому война начинается 22 июня. Но был оговорен еще и сигнал "Альтона", на случай, если нападение будет перенесено. То есть, даже сами немцы всего за две недели до начала войны допускали, что могут случиться обстоятельства, в соответствии с которыми нападение 22 июня может не состояться. Даже они сами, назначив дату нападения, допускали, что она может быть перенесена. А вы обвиняете Сталина в том, что он не верил в то, что этот срок не окончательный.
Родственная категория обвинителей породила еще и популярное утверждение о сталинской убежденности в том, что Германия на СССР в 1941 году не нападет. Под это дело настругали даже несколько фальшивок, в том числе упомянутые уже "документы Берии".
Вообще-то говоря, уже сами по себе усилия предъявить мысли Сталина в качестве собственного доказательства их порочности, несколько странны. Поскольку не очень убеждают людей разумных в самой возможности читать мысли окружающих. Даже сейчас. Даже, видя человека и глядя ему в глаза. Эти же господа убеждают нас в том, что знают мысли человека, которого никогда не видели и которого давно уже нет на этом свете. Да к тому же человека, при жизни известного своей молчаливостью и скрытностью. Смелое, конечно, утверждение, но несколько, как бы выразиться, хлестаковского типа.
Что интересно, утверждают так историки, претендующие на то, чтобы именоваться серьезными. "Сталин думал...", "Сталин предполагал...", "Сталин верил...", "Сталин не верил..." Уже по одним этим утверждениям можно легко определить степень серьезности таких исследователей.
Но как же, утверждают они. Сталин же сам говорил о том, что Германия на СССР в 1941 году не нападет. Никто из них, правда, не может назвать ни одного документа, где Сталин высказывался подобным образом. Да что документа. Никто из них не может привести ни одного подлинного случая, когда кто-то где-то когда-то слышал от Сталина такое утверждение.
Когда с подобным вопросом в семидесятых годах писатель Стаднюк обратился к Молотову, тот ответил, что сам он никогда от Сталина такого не слышал. И никогда не слышал от кого-то из сталинского окружения, чтобы тот при ком-то из них выражался подобным образом. А ведь сам Молотов, между прочим, в то время работал со Сталиным бок о бок ежедневно, чуть ли не днями напролет безо всякого перерыва. Если посмотреть журнал учета посетителей Сталина, то он из его кабинета в то время практически не вылезал. То есть, общался со Сталиным больше и чаще всех других свидетелей вместе взятых. А вот такого мнения, высказанного Сталиным, никогда не слышал.
То, что Сталин надеялся неизбежную войну с Германией отодвинуть, это он потверждал. Более того, рассказывал, что и сам старался многое делать в этом направлении. Это и были, кстати. те самые расчеты Сталина, в непогрешимость которых он, якобы, уверовал.
Это были, как нас уверяют, безнадежные и пустые расчеты, которые позволяли Сталину надеяться отодвинуть сроки начало войны с Германией возможно дальше.
Между тем, безнадежность этих расчетов хорошо видна тем, кто знает, что тогда произошло. Но ни один из них не может с уверенностью заявить, что сам он, находясь в тех условиях, и не зная того, что знает сейчас, поступил бы тогда иначе. А если заявляет, то тем более, можно расценивать его лишь в качестве неумного болтуна, чье мнение, естественно, не может быть сколько-нибудь интересным.
Дело в том, что усилия, приложенные к тому, чтобы отодвинуть германское нападение, опиралось вовсе не на сталинскую уверенность в свои способности достичь на этом поприще успеха только лишь путем уговоров Гитлера. Надежду давали расчеты, в которых немцы не решатся начинать войну с СССР, не закончив войну с Англией. Надежда эта опиралась на здравый смысл, который подсказывал, что никто из них не пожелает своей стране снова вести заведомо проигрышную войну на два фронта. Понятное дело, что речь в данном случае не шла о победе Германии над Англией, попробуй ее победи на ее островах. Но та война могла закончиться и вследствие мирного договора на каких-то компромиссных условиях.
Именно в этом, в частности, обвинял Сталина Маршал Советского Союза Г.К. Жуков. Вот что он писал в своем письме писателю Василию Дмитриевичу Соколову.
ПИСЬМО Г.К. ЖУКОВА В.Д. СОКОЛОВУ
2 марта 1964г.
"Уважаемый Василий Дмитриевич! Отвечаю на Ваши вопросы...
... 2. О заблуждениях СТАЛИНА
СТАЛИН считал, что Германия, ввязавшись в войну с Англией и Францией, не будет иметь возможности скоро ее закончить.
Война с Англией, Францией, оккупация ряда стран Европы вынудит Германию рассредоточить свои силы и средства и приведет Германию к серьезному истощению. Чтобы выйти из войны, организовать поход против Советского Союза, ГИТЛЕРУ потребуется значительное время. Начать поход против Советского Союза, не закончив войны на Западе, ГИТЛЕР и его окружение не рискнут, не такие они дураки, говорил СТАЛИН, чтобы вести сейчас войну на два фронта. Они наверняка еще не забыли печальных уроков первой мировой войны.
Но СТАЛИН не предусматривал то, что ГИТЛЕР, не закончив войну, мог прервать ее на западе и, заслонившись на западе, Германия могла внезапно главными силами ударить по Советскому Союзу.
СТАЛИН во что бы то ни стало хотел продлить мирное сосуществование с Германией, необходимое нашей стране для дальнейшего развития нашей экономики, без которой нельзя было успешно вести современную большую войну.
Заключив с гитлеровским правительством пакт о ненападении, СТАЛИН, МОЛОТОВ и другие члены Политбюро не сумели глубоко разобраться в классовой сущности германского фашизма, его иезуитской политике для достижения своих целей, ради которых ГИТЛЕР шел на коварство, ложь и любую подлость, лишь бы пробить себе дорогу к мировому господству.