Они вошли. Комната слева от них была неприметной мини-кухней, которая обычно встречалась в плохих квартирах от Земли до Омеги. Процесс загрузки грязной посуды в моечную машину был прерван. Какой-то фрукт лежал испорченным на столешнице, а стакан с иласой остался нетронутым. Все поверхности были обшарпаны и изношены.
Следующая комната была оснащена элементарными средствами гигиены и душем. Он казался чистым, но каким-то образом неуютным, будто им не пользовались. Было трудно внимательно все оглядеть, но группа не стала включать свои фонари. Они не знали, были ли они одни.
Третья комната, которую даже аварийное освещение не могло осветить, казалось, была забита грузовыми ящиками. В последней - была только узкая кровать, письменный стол и полка. Все выглядело пыльным и заброшенным.
Грант прошелся до конца коридора, где тьма сгущалась в нечто густое и осязаемое. Через некоторое время он вернулся, свет горел на конце его винтовки.
- Крови нет. Следов борьбе нет. Коридор расходится, но с каждой стороны только еще больше ящиков. Никого нет дома.
Нищета и убогость существования Лиары заставили Миранду поежиться. Она впала во что-то, напоминающее отчаяние.
- Все такое жалкое, - пробормотала она. – Почему она мучилась в одиночестве?
Ответ Джек был мягким и таким же изученным.
- Смотри, Мири, - она взяла рамку с фотографией рядом с кроватью Лиары. Единственный предмет в комнате, на котором не было пыли и грязи. На фото была Шепард в ее каюте на борту Нормандии. Указан год 2286.
Шепард была одета в гражданское, в жилет и боевые штаны. Женщина сидела глубоко в кресле, закинув на стол ноги, скрестила их. Шрамы, волосы, глаза, зубы – выражение лица – именно такие, какими их помнила Миранда. Идеальными. Фотограф – наверное, сама Лиара – рассмешила ее, и ее лицо было открытым и расслабленным, даже учитывая то, что на фото она будто бы потеряла равновесие. Лиара, черт возьми, почему ты не позволила нам помочь тебе?
Миранда включила свой фонарик и заставила себя оценить их варианты. Она была на пределе. Если она сорвется, то сорвется и Джек. У них не хватало кусочков головоломки, нужны еще данные.
- Давайте вернемся в комнату наблюдения. Нам нужно больше узнать о том, что произошло. Если есть какие-либо подсказки относительно того, куда они ее забрали, или мотивы, нам нужно их найти. И если ребенок и был – хотя так не кажется - тогда ушли они вдвоем.
Провались оно все к черту.
Грант мотнул головой и направился в сторону выхода.
- Она – Серый Посредник. Слишком много мотивов, слишком мало времени. Ты можешь найти способ восстановить электропитание?
Миранда последовала за ним. Джек – нет.
***
Джек была в шоке. Невероятной была мысль, что эта дыра была домом Лиары. Ее приступ паники вымотал ее, наэлектризовал каждый последний нерв. Пятно крови превратило внутренности в лужу. Сочетание этого и портрет Шепард заставили что-то перевернуться в животе, будто челнок сделал в полете бочку. Ей нужна была минутка, чтобы привести голову в порядок. Возможно, место выглядело лучше при включенном освещении. Джек, повидавшая достаточно дерьмовых мест, подозревала, что это не так.
Ее бедра, шея и щеки покраснели под комбинезоном. Ее тело было покрыто потом. Джек вспомнил, что она обещала вознаградить себя. Недостатком было то же, в чем был и плюс – ее чувства вернутся к нормальному функционированию. Полагаться на датчики костюма было все равно, что трахаться с резинкой. Давненько этого не делала. В отличие от других, Джек совершала преступления. Она жила в трущобах. Она отсидела в тюрьме. Ее инстинкты были примитивными, рефлекторными. И броня все портила. Ей нужны были ощущения, а не сигналы.
Да пошло оно.
Джек подняла руки, расстегнула застежки комбинезона и сняла с головы шлем. Холодный воздух высушил влагу на ее висках, шею сзади защекотало. Она чувствовала себя свободной. Вытерла предплечьем покрытое потом лицо. Какое, блять, блаженство. Джек жадно глотала воздух. Спертый, но как глоток ледяной воды в жаркий день. Она уловила тошнотворно сладкий запах крови асари, гнилостный аромат оставленных на столе фруктов. Ничего такого, с чем она не имела дела раньше. И темнота на нее не действовала. Черт, Джек ночное существо, которого боялись другие. Или она им была. Она положила шлем на кровать Лиары и включила свой фонарик. Теперь можно было рассмотреть каждый угол маленькой комнаты. Но смотреть было не на что. В воздухе летала пыль. Ей хватило трех шагов, чтобы выйти обратно в коридор. Джек расслабилась, позволяя ее свободолюбивым чувствам приняться за работу.
Мелкие волоски над верхней губой и бритый ежик на шее заволновались.
Воздух движется. Тут сквозняк.
Голова Джека повернулась сама собой. Не издавая звуков, она проследовала за светом фонаря к Т-образному перекрестку в конце коридора. Свет падал на окружение, но почему-то не освещал его. Вырисовывались темными пятнами грузовые ящики. Слышно ничего не было, но легкое дуновение воздуха призраком беспокоило кончики ее ушей. Проход. Справа. Он был крошечным. Неудивительно, что Грант пропустил его. Джек согнулась и протолкнула тело через щель.
За горой ящиков была глухая стена и еще одна дверь. Механизм был сломан. Сантиметров пять абсолютной темноты лежали за ней. Тьма была тяжелая, густая, вязкая, похожая на сырую нефть. Все чувства Джек требовали заполнить пробелы. За дверью вниз вела лестница.
Открыть дверь у Джек получилось относительно легко. На ощупь она спускалась вниз по ступенькам, медленно и осторожно. Ее конечности онемели, и, несмотря на тепло поднимающееся снизу, ей стало холодно. С каждым шагом, она все больше уверялась, что найдет ответы внизу лестницы, но медный вкус страха, заполнивший ее рот, усилился.
Кровь кипела у нее внутри. Темнота прижалась ближе. Свет от фонаря пытался осветить пустое место, хуже, чем бесполезный. Джек подумала было выключить его, но не смогла. Дрожь проползла из нутра к беззащитному месту между ее лопаток.
Джек остановилась на нижнем уровне. Слабый свет не помогал ей оглядеться, но Джек чувствовала – знала – комната была маленькой. Хорошо. Сначала пройдись вдоль стен. Облицовка из листового металла покрывала стены и пол. Не похоже на голую скалу наверху. Это беспокоило и радовало одновременно. Она вытянула ногу перед собой, будто проверяя пальцами воду, ноги коснулись толстых кабелей, пересекающих пол. Джек подумала, что может видеть их, свернувшихся как змеи в темноте. Холодный пот стекал с ее лопаток в поясницу.
Джек нащупала путь к первому углу и остановилась. Все ее чувства были необычайно обострены. Она была почти слепа, напрягала глаза и уши, чтобы различить любые подсказки в темноте. Не смотря не это, она знала.
Я не одна.
Джек оскалилась. На хер все.
Она вышла вперед, в середину комнаты. Она ни хрена не видела. Но что-то пошевелилось.
Затем треск электрического синего цвета. Ее фонарик умер.
Его сердце пыталось вырваться из грудной клетки.
Сейчас оно… заткнись, пизда. Сфокусируйся.
Еще одно движение. Навстречу Джек. Инстинктивно, она отступила на шаг назад. Ее травмированная лодыжка дала о себе знать. Она споткнулась. Боль пронзила ее ногу. Она ощутила ее на зубах.
Не раздумывая, Джек полыхнула биотикой. Две мысли схлестнулись друг с другом – Это надо было сделать с самого начала и Я свечусь как люминесцентная палка. Черт.
Это было последнее, что она успела подумать, прежде, чем взорваться. Фиолетовый огонь вырвался из ее рук. Он осветил белое прозрачное лицо. Углы рта были растянуты в гримасу.
Джек закричала.