Я снял телефонную трубку и набрал номер заместителя.
– Ящеров, – холодно сказала трубка.
– Здравствуйте, Иван Семенович, – сказал я.
– Добрый день, Игорь Андреевич! – голос в трубке обрел деловитость и бодрость. – Слушаю вас!
– Тут, понимаете, какая штука, – сказал я. – Я сегодня секретаршу отпустил…
– Безусловно! – с горячностью сказал Ящеров. – Я полностью согласен.
– Да нет, – сказал я. – Не в том дело. Просто мне скрепка нужна, а я найти не могу. Попросите, пожалуйста, кого-нибудь занести мне коробочку.
– Очень нужная мера, – сказал Ящеров. – Ваше указание понял.
– Какое тут указание, – засмеялся я. – Просьба.
Я положил трубку и стал ждать.
От кабинета Ящерова до моего кабинета было полминуты хода. Через полминуты скрепок мне не принесли. Через полчаса тоже. Я снова набрал номер Ящерова. Трубку не снимали. Не откликались также ни канцелярия, ни плановый отдел.
Я вышел из кабинета и направился вдоль коридора, заглядывая во все двери подряд. Всюду было пусто. Мне стало не по себе. Хорошенькая история: среди бела дня исчезает штат целой организации!
Тут до меня донесся смутный шум.
Звук шел из конца коридора. Я приблизился к двери с табличкой «Конференц-зал» и чуть приоткрыл…
Зал был заполнен людьми. На возвышении стоял стол президиума. Среди сидевших там я узнал начальника планового отдела и женщину, которая убирала в моем кабинете. Слева, впереди стола, находилась трибуна. За трибуной стоял Ящеров. Он глядел в зал и неторопливо бил в ладоши. Спустя некоторое время Ящеров перестал хлопать и покашлял в микрофон.
– Товарищи! – сказал Ящеров. – В заключение я хочу выразить уверенность, что отныне мы будем руководствоваться основополагающими указаниями товарища Игоря Андреевича Степанова о необходимости улучшать снабжение скрепками. Скрепку – во главу угла! Таков наш девиз!
«Какой девиз? – подумал я. – Бред какой-то!»
Ящеров было покинул трибуну, но, хлопнув себя по лбу, сказал в микрофон: «Спасибо за внимание» – и пошел к пустому столу в президиуме. Затем к трибуне вышла женщина, убиравшая мой кабинет, и призвала, согласно моим указаниям, развернуть кампанию, чтоб скрепок не бросать на пол. Я тихонько прикрыл дверь и пошел в кабинет.
До конца дня я обдумывал, что делать. В голове вертелась одна фраза: «За вопиющее нарушение дисциплины, выразившееся…» Однако в чем именно выразилось нарушение, сформулировать не удалось.
Я уже собрался уходить, когда зазвенел телефон.
– Докладывает Ящеров!
– Зайдите ко мне, – приказал я и не успел положить трубку, как он уже стоял в дверях.
– Что все это значит? – спросил я. – Что вы тут устроили?
По лицу Ящерова было видно, что он ошарашен.
– Виноват, – забормотал он. – Я, Игорь Андреевич, несколько недопонимаю… Так сказать, не совсем улавливаю…
– Чего вы не понимаете? – спросил я. – Я вас утром просил прислать мне скрепок. А вы что устроили?
– Общее собрание, – пролепетал Ящеров. – Поняв ваши указания в самом широком смысле, счел необходимым донести… Как основу для работы вверенной вам организации… Безусловно, были допущены отдельные искажения, но…
– Постойте, Иван Семенович, – сказал я. – Какие указания? Какие искажения? И потом, почему меня не поставили в известность о собрании?
– Моя вина! – прижав руку к груди, сказал Ящеров. – Не мог предполагать, что вы лично пожелаете участвовать… Ошиблись… Готов понести самое суровое…
– Слушайте, Иван Семенович! – сказал я. – Надо делом заниматься, а не болтать попусту.
– Безусловно! – вытянулся Ящеров. – Именно заниматься делом. В этом надо видеть смысл нашей работы!
– Вот-вот! – сказал я. – Я рад, что вы поняли. Идите.
В конце концов, я только начал тут работать и недостаточно знал людей, чтобы принимать поспешные решения.
Утром следующего дня я снова перечитал свой «План первоочередных мероприятий» и окончательно убедился в его продуманности. Нажав кнопку звонка, я вызвал секретаршу