В университет Дима ходить не любил, ему были по душе тусовки, ночные клубы, отдых летом в Барселоне, благо мама всегда позволяла ему жить на полную катушку, оно и понятно, всё же мама возглавляла местный пенсионный фонд.
Правда, было в Диминой биографии одно тёмное пятно, которое чуть было не перевернуло его жизнь вверх ногами. Как-то на студенческой вечеринке, посвящённой окончанию 3 курса, которую студенты называли «Экватором», Дима, явно перебрав с «Ганджубасом»14, решил уединиться с такой же, как он, «обжабанной15» в хлам подругой. Девушка вроде была не против, но то ли что-то с Димой было не так, то ли случился какой-то там диссонанс, но у молодых людей совсем ничего не получилось.
История так бы и закончилась, если бы не одно существенное но. Девушка зачем-то начала орать на всю комнату: «Да ты вообще кто такой? Чего ты ко мне лезешь?». Дима тут же протрезвел и заявил, что ничего не было и ни к кому он не лез.
Но подруга не умолкала и начала кричать на Диму ещё больше, утверждая, что что-то было и теперь он обязан как мужчина на ней жениться и связать себя с ней узами брака, по всей видимости, наркотическое опьянение на неё подействовало именно так.
Такой поворот в жизни Диму не устраивал, и он послал подругу в грубой форме, еле поднимаясь с дивана. После чего та, также еле поднявшись с дивана, догнала его, и их конфликт перерос в большую драку, результатом которой стало исцарапанное лицо Димы и его покусанные руки и шея. Всё бы ничего, но родители несостоявшейся Диминой любви как потерпевшая сторона тут же сообщили об инциденте в местный отдел полиции, который, как велело им начальство, заявление спустил на уровень участкового уполномоченного.
Последний, получив соответствующие консультации сверху, разбирался в деле около полугода и в конечном итоге состава преступления в действиях обеих сторон конфликта не усмотрел.
Перед самой сдачей экзамена на получение судейской мантии этот инцидент неудачно всплыл в руках проверяющих, которые сначала Димину кандидатуру отвергли, но после того, как из Информационной базы упоминание о данном происшествии было удалено, к кандидатуре Дмитрия Станиславовича Григорьева решено было вернуться, и спустя короткое время экзамен Димой был сдан на отлично.
После того как торжественная часть мероприятия закончилась, гостям предложили экскурсию по детской деревне, мне было это не интересно, и я решил просто поговорить со своими старыми друзьями, коих здесь было очень много.
– Ну как, Вячеслав Игоревич, быстро добрались? – спросила у меня милая кудрявая девушка с тёмными миндалевидными глазами.
– А-а-а-а, госпожа Иляна Ильдаровна, рад видеть, – отводя в сторону свой взгляд, нервно пробубнил я.
– Не смогу сказать того же, господин Несмеян, не могу, вернее могу, но надеюсь, сделаю это в ином статусе.
– Иляна, мы с тобой уже триста раз это обсуждали. Ты проиграла суды, о чём речь? Пиши кому хочешь… Это твоё право. Как там Верховный Суд, рассмотрел твою жалобу?
– На изучении, и не нужно от меня взгляд отводить. Да, ты его дом не сжигал, но именно ты его жилья лишил.
– Ты всё из-за Сухова себе места не находишь? Ну это твоё право. Суд рассмотрел дело, и оно кончилось в пользу моего доверителя.
– Пффф…. Он месяц тому назад умер, вернее как умер, в петлю полез, и ты в этом виновен, как никто другой!
– Я виновен в том, что защищал его оппонентов?
– Нет, ты виноват в том, что защищал беспринципных уродов, и ты сам такой же, как и они, – со злобой в голосе прокричала Иляна, явно удерживая себя от того, чтобы публично не отвесить мне пощёчину.
Не могу сказать, что я не знал новости о смерти Сухова, о ней активно писали в социальных сетях нашего города, я бы сказал, что я даже сам активно следил за новостями. Дело гражданина Сухова было одним из самых «грязных» в моей биографии, и касалось оно строительства нового торгового центра на месте бывшего кинотеатра в центральной части города. И если с администрацией города вопрос по поводу сноса нерентабельного здания старого кинотеатра был решён быстро, тем более инвестор проекта пообещал устно построить свой кинотеатр, то вопрос о сносе близлежащих домов никак не решался. Хотя со временем начала стройки несколько собственников приняли условия игры и начали договариваться с инвестором о компенсациях и переезде в другое место жительства. Приняли условия игры все, кроме гражданина Сухова.
Что он только не делал в борьбе за свою землю, писал письма Президенту, письма спускали в городскую администрацию, далее она же спускала письма в местную полицию, которая наконец-то отдавала требования участковому.