На эту работу она пошла не по своей воле, а после того как отчим бросил их она была обязана зарабатывать себе на жизнь. Хотя ей было уже двадцать пять, мать одну она не оставляла, а жила с нею вместе. Так как с утра до вечера она была погружена в работу, времени на знакомства у неё не было — но она и не искала. Мать уговаривала её найти себе мужа и уехать из этого дрянного блока, но дочь не соглашалась.
— «Мишель, быстренько напечатай вот это … Ой, как нам не хватало тебе вчера! Всё, больше я тебе не даю отгулов, хватит!»
— «Но сэр Ригби …»
— «Я шучу дорогая, я шучу! Ну давай печатай, печатай! Как ты славно печатаешь!»
Мишель испугалась, что и вправду командир не отпустит её больше никогда из этого логова. Вчера она получила отпуск и прогуляла весь день с мамой. Они ходили по магазинам, ели мороженое, пили кофе в кафе, и даже смотрели кино. Короче говоря возвращаться в этот ужас после такого дня было очень трудно, так что Мишель с заметной ленью начала печатать какой-то отчет.
— «А что с тем вызовом вчера, всё прошло нормально?» — спросил Ригби у сержанта.
— «Мы были разочарованы! Это оказался просто нищий, то есть вызов был ложным»
— «Ну что же поделаешь, работа есть работа, правильно?»
— «Да … Кстати, сначала Питеру и Джонни показалось, что они видели этого нищего в нашем квадрате, и вроде он оказался „кибергом“ — ожёг им руки и смылся. Но потом они засомневались, а когда подошли поближе к нему, так и вовсе передумали. Странно как-то …»
— «Слушай, всё равно проверь его как можешь! У этих зверей нет никаких границ… А ты точно знаешь, что это просто нищий?»
— «Да, типичный! Когда мы его нашли, он весь съёжился, сожмурился от света, и приник к земле. Я уверен, что он простой нищий. Других посетителей на кладбище не было. Может над нами подшутили»
— «А может тот пилот унюхал что что-то неладное, и не пришёл на кладбище. Рэд, ведь ты знаешь, какие хитрые эти КВС-ники. Чтобы они провалились все! И как они сюда на Марс попали!?»
— «Ну ладно, Ригби. Я пойду допрашивать его. Может он что-то видел вчера вечером»
— «Ну давай, не пуха не пера!»
— «К черту!»
Сержант и лейтенант пожали руки и разошлись. К этому времени Мишель уже заканчивала печатать, и лейтенант Ригби решил проведать её.
— «Ну, справляешься, детка?» — с отцовской теплотой спросил её Ригби. Ему было всего лишь 38, но он почему-то относился к Мишель как к дочке.
— «Да вот уже заканчиваю сэр. Ещё что-то?» — с утомлённым выражением лица спросила Мишель.
— «Ещё много чего, но не сейчас. Иди отдохни. Минут пятнадцать. Хорошо?»
— «Ой спасибо» — Мишель заулыбалась, а Ригби очень любил, когда она это делает.
Удалиться из этого помещения даже на пятнадцать минут было мечтой каждого рабочего на станции — рабочие в помещении чувствовали себя не лучше, чем бандиты в тюрьме.
Вдруг послышался знакомый голос сержанта:
— «Подожди минутку, Мишель. Ты мне нужна!»
«Чтобы ты провалился, Ред Кэнон!» — подумала про себя Мишель, ведь он заставлял её остаться в «тюрьме», в то время как её отпустили на волю.
— «Но у меня перерыв, Ред, имей совесть!» — простонала она.
— «Это займет всего лишь несколько минут, перестань скулить» — сказал её Рэд, подойдя поближе — «ты должна заполнить бланк на одного нищего»
— «Но меня отпустил лейтенант …»
— «Ты хочешь, чтобы я попросил лейтенанта не давать тебе перерывов?» — пригрозил Рэд. Выражение его лица было серьёзным, так что Мишель решила не спорить.
Мишель ничего не ответила, а просто посмотрела на него с презрением и обидой и уселась за свой стол. Она вообще недолюбливала этого выскочку и всю его команду. Эти уличные полицейские чем-то походили на своих же собак, которыми они пользовались для ловли нищих.
Как странно! Когда случается что-то неладное, говорят: «Всё к лучшему», мол не переживай, и это мол тоже к лучшему. Но иногда и вправду бывает, что какая-то неудача, неудача на первый взгляд, приводит к положительным последствиям. Если бы Мишель всё-таки настояла бы на своей перемене, он её может быть никогда бы и не встретил.
В помещение ввели высокого мужчину, лет 40–45 на вид, сильно не бритого, в длинных сапогах. Лицо его было грязным, но глаза сверкали, и в них можно было увидеть, что это мыслящий человек, а не просто бродяга. Конечно в глаза ему никто не смотрел, а даже если бы решил заглянуть ничего не увидел бы, так как для того чтобы увидеть в них что-то надо быть самому мыслящим человеком, а таких на станции было немного. На нём был плащ, на голове — капюшон. Это был никто другой, как «Волк», пойманный прошлой ночью на кладбище пилотов.