Куда нам сесть? — подумал Ренукетус. Он взглянул на Сандемо.
Тот, поняв о чём думает его товарищ, предложил ему постоять, приглядеться к месту, к людям, а потом уже выбрать себе место. Была так же возможность вынужденного побега, в случае затеи подобной утренней. Сандемо и Ренукетус предпочли постоять.
Люди входили, усаживались. Теперь, когда их было не так много, как утром, Сандемо мог разглядеть каждого, хотя в зале было очень темно.
Прошло около получаса, прежде чем двери захлопнулись, и Гиринг подошёл к микрофону. На этот раз у него было спокойное выражение лица, без улыбки, без маски — знак того, что настоящее совещание начинается.
За это время Санедмо смог изучить все мельчайшие детали этого зала. В нём он не был не разу — видимо его построили за ту неделю, которую они с.
Ренукетусом провели на Марсе. Здания строили быстро, так как использовали новейшие материалы и методы строительства.
Он заметил и неплотно закрытое окно, изучил все степени подвижности стульев, рассмотрел всех людей, вспомнил всё, что знал о них. Одним словом он был готов к удару, каким бы сильным он не был.
В зале было всего 12 стульев. Сандемо казалась странной нехватка стульев, пока он не пересчитал всех присутствующих. Их и в самом деле было всего двенадцать. Почему ему показалось, что в зал зашло целое войско? Может потому, что это были очень важные люди?
Сандемо и Ренукетус сели последними.
— Приветствую вас, друзья мои — заговорил Фон-Гиринг.
В Зале зашелестели электро-портфели, послышалось пиканье.
— Объявляю наше заседание открытым — продолжил он — Как вам известно, нашей целью является Космическая Кибер-Академия. Она — воплощение силы знания. В ней хранится столько информации, сколько не найдёшь больше нигде, ни в какой библиотеке на Марсе…
Это не его слова — подумал Сандемо — Академией интересуется Сенат, а мы всего лишь его армия…
— Мы обязаны контролировать эту силу…
— А мне казалось мы её уже контролируем, Гиринг! — послышался голос одного из присутствующих.
Гиринг сразу же покосился на говорящего. Член Сената…
— Вы правы, но мы делаем это только косвенно. Мы нашей поддержкой не даём правительству сожрать ККА. Если бы не мы, то эта станция давно уже превратилась бы в космический мусор!
Член Сената умолк.
— Так вот. Мы должны завоевать станцию, но сделать это неофициально.
— На станции очень много усовершенствованного оборудования. Магнитные щиты, плазма-пушки, отражатели энергии и ещё куча всякой всячины, с которой мы даже не знакомы — высказался капитан эскадры КОЛМа. Официально считалось, что КОЛМ принадлежит правительству, но реально около 30 % КОЛМа было куплено Сенатом. Этот же капитан был представителем КОЛМа на заседании.
— Мы об этом знаем… — раздражённо проговорил Гиринг — Мы не слепые в конце концов! — и немного успокоившись, добавил — У нас был план.
При этих словах все замерли. План!? Какой план? И почему был?
Только глав-председатель Сената оставался непоколебим — знак причастности ко всему происходящему.
— Был и испарился, а виновники этому сидят между нас, вот они! — Гиринг показал пальцем на Сандемо и Ренукетуса.
Ну уж это слишком!? — промелькнуло в голове у Сандемо. Он встал, как подобает обвинённому.
— Что вы можете сказать в ваше оправдание, Сандемо? Операция была поручена вам и никому другому!
— Сэр… — вырвалось у Сандемо. Его сердце часто забилось. Он по привычке нащупал пистолет под мантией и заговорил:
— Мы сделали всё, что требовали от нас вы, Сэр.
— Почему же план не сработал? Почему этот жалкий математик не послал нам сигнала. Почему он не отключил их защиту? Почему мы сейчас находимся на этом чёртовом спутнике, а не на станции? Почему, полковник?! — он повышал голос с каждой фразой и в конце просто рявкнул на Сандемо.
Потребовалась вся военная закалка старого космического волка, чтобы преодолеть страх, гнев и ярость и ответить спокойно:
— Я не знаю…сэр.
Такой ответ привёл Гиринга в ярость. Это был не ответ солдата, а ответ какого— то мальчишки, который сотворил пакость.
— Что значит ты не знаешь, Сандемо? — Гиринг перешёл на ты. Это говорило о том, что теперь вся ярость выходит наружу.
Сандемо оставался спокойным и был все время начеку, несмотря на столь тяжкие обвинения.
— Мы не знаем, какой именно элемент в нашем плане подвёл нас. Мы сделали всё от нас зависящее…
— Я это уже слышал! — прогремел Гиринг. Его маска пропала — теперь он демонстрировал весь свой гнев.