– Андрей Павлович, – и она вышла в коридор, закрыв за собой дверь.
Фууух. Ну слава богу, что не Дмитрий Павлович, не Андрей Дмитриевич, и фамилия, надеюсь, у него не Дмитриев была. А все-таки я порядочная скотина, у человека горе произошло, а меня волнует только мой дурацкий сон и чтобы ее покойного мужа звали не Дмитрий. Я расслабился, уже подумал позакрывать сайты о сновидениях, как вдруг меня осенило. Сорвавшись с места, я бросился за уборщицей в коридор.
– Извините еще раз! А умер ваш муж какого числа? – Я подумал, что она сейчас вновь начнет причитать, а может, просто пошлет меня. Но услышал тихий ответ:
– Двадцать третьего. Только он не сам умер, его убили.
Глава 4
РАЗГОВОР С МАМОЙ
10 апреля. Понедельник
Убили. Двадцать третьего? Я сидел в кресле в своем кабинете и думал непонятно о чем. Похоже, у меня было скучное детство, если я сейчас пытаюсь связать убийство мужа уборщицы со своим сном. Нужно было больше детективов читать и поменьше играть в солдатиков. Ну да ладно, если представить, что я не псих, что тогда моя фантазия накопает? Итак, в моем сне Димка Обухов установил на часах цифру 14. Я ее, без всяких на то оснований, приплюсовал к вчерашней дате «9» и получил 23-е число – день Пасхи. Хотя спал я уже десятого, т. е. получается 24-е. Да, но знаки я получать начал еще девятого. Теперь вот уборщица. Ее мужа, и узнал я это совершенно случайно, т. е. тоже своего рода знак, убили 23-го. Таким образом, все вокруг меня указывает на число 23. Хорошо, но почему я решил, что это будет именно апрель? Только исходя из того, что ближайшее 23-е будет в апреле? А может, это год указан? Связь-то слишком уж натянута у меня. Впрочем, хорошо. Таки предположим, что это будет двадцать третье число, и именно апрель сего года. Что тогда должно произойти? Пока я получил только одну более или менее внятную наводку – убийство. Получается, складывается интересная цепочка: Димка Обухов – 23 апреля – убийство. При этом Обухов может непосредственно и не входить в это звено, быть может, он лишь знак предупреждения.
Тут я вспомнил о предупреждающих сновидениях, о которых до сих пор не прочитал, и принялся за них вновь. «Эти сны, как правило, основаны на подсознательном знании того или иного факта и попытке подсознания передать эти сведения сознанию. Например, человеку снится, что он едет в машине и у него внезапно отказывают тормоза. Все дело в том, что подсознательно он давно уже ощущал, что тормоза пора проверить, но повседневные дела и заботы не давали этой мысли сформироваться окончательно…». Я оторвался от чтения и задумался. Я ведь знал, что Димка Обухов похоронен в Василькове, и когда произошла остановка автобуса, я об этом не думал, потому как волновало меня больше опоздание в Столицу, пятичасовая духота в салоне и сегодняшнее собеседование, которого так и не было. А уже во сне я вспомнил об Обухове по той причине, что вынужденная остановка произошла рядом с местом его захоронения. Это все хорошо, ну а тогда как объяснить число 23, которое меня преследует уже второй день?
Прочитав о предупреждающих снах, я обратил внимание на последнюю классификацию – «вещие сны». «Это самый загадочный и непонятный тип сновидений. И единственное, что можно сказать о них совершенно определенно – это то, что они существуют. Помните: вещие сны приходят во второй половине сна, когда тело и сознание уже отдохнули». И больше ничего о вещих снах написано не было. Как-то негусто: они «существуют», и все.
А дальше понимай, как хочешь. И что значит «вторая половина сна», как ее определить? Я проснулся около трех часов ночи и смог заснуть второй раз только под утро, так это какая, значит, половина сна? В общем, пока только одни вопросы.
От размышлений меня оторвал телефонный звонок. Я снял трубку:
– Да.
– Привет, сынок, как у тебя дела? Хорошо доехал? – звонила мама, ее голос меня сразу успокоил.
– Привет, ма, нормально доехал, сейчас вот на работе.
– Ну, это я поняла. Как твое собеседование?
– А его не было и не будет. Сущенко все наврал, чтобы я вышел на работу.
– Ну чего ж он такой бессовестный? Так побыл бы еще рядом со мной.
– Да ему просто влом одному сидеть за двоих, вот и соврал. Я тебе сразу говорил.
– А как твои перспективы закрепиться на работе?
– Ма, ну говорил же тебе сто раз, не-зна-ю! – Мое ближайшее трудоустройство является сейчас нашей больной темой, и мы по очереди друг друга этим достаем. – Выборы мы проиграли, сейчас будет сокращение штата.
– А ты к шефу уже ходил, узнавал свои перспективы?
– Еще нет. – Я депутата С. терпеть не мог, за три года он мне ужасно осточертел. – Обязательно схожу на днях.
– У тебя все на днях! – Мама стала говорить криком. – Пойдешь, когда уже будет поздно, окажешься на улице! Ты этого добиваешься?!
Честно говоря, порой мне кажется, что ее больше волнует то, как она объяснит всем своим соседям, подружкам и знакомым, почему я вернулся в Г., чем, собственно, мои реальные проблемы с работой.
– Мама, не кричи! – я тоже повысил голос. – Ты позвонила, чтобы испортить мне настроение?!
– Мне порой волком выть хочется, что у меня такой безалаберный и бестолковый сын, который без мамы ничего решить не может! Тебе уже двадцать пять лет, а ты не можешь поговорить с шефом о своем будущем!
Я почувствовал, что мама сейчас на грани нервного срыва и готова бросить трубку. Честно говоря, я сейчас и сам хотел бросить трубку, но ведь знаю, что она будет потом плакать, а у меня будет паскудное настроение. Поэтому, пока не поздно, я решил сменить тему.
– Ма, я поговорю с С., честное слово. Слушай, мне этой ночью Димка Обухов приснился.
И хотя я не видел сейчас ее лица, сразу понял, что мама как-то напряглась. Вообще моя мама весьма открытый и прямолинейный человек, а такие люди совершенно не умеют врать. Не то чтобы они не пытались врать, нет, но у них это совершенно не получается.
– Да? И что тебе именно приснилось? – мама постаралась задать вопрос как можно более непринужденно, но я почувствовал, что она уже забыла нашу ругань о моей работе и сейчас пытается выяснить все детали моего сна.
– Он пришел ко мне во сне и пытался подарить мне часы. При этом был каким-то злобным и все время указывал на часах цифру 14. Ты ведь знаешь, как я относился к Димке в школе, он меня всегда не любил и во сне тоже со злорадством пришел. Я тут приплюсовал эти 14 к вчерашней дате, получилось 23 апреля, как раз Пасха. Вот и подумал, может, что-то нехорошее должно со мной произойти в этот день? – О других знаках, указывающих на 23-е число, я ей говорить не стал, и про убитого мужа уборщицы тоже не сказал – и так много лишнего наговорил.
– Не говори глупостей, ничего с тобой не случится, особенно в такой святой день, как Пасха. И вообще, когда снится покойник, – это хороший знак. Я сейчас посмотрю сонник, а ты мне перезвонишь через час и поймешь, что ничего страшного в этом сне нет. – Мне показалось, что мама больше успокаивает саму себя. – И сходи обязательно к шефу. Ну все, целую. И не забивай голову всякой ерундой. Перезвонишь мне через час.
– Пока, ма.
Тут же я вспомнил, что сам еще не читал в Интернете толкование снов о покойнике. В алфавитном каталоге я кликнул на литеру «П» и быстро нашел заголовок «Покойник, мертвец, труп». Кликнул на название, мне высветился небольшой абзац. «Видеть во сне умершего – неблагоприятный знак. После такого сна следует ждать получения печальных известий от тех, кто сейчас далеко от тебя». Дальше описывалось, в каком ракурсе приснился покойник, лежащим в гробу или нет, был это близкий человек и клал ли ты ему во сне на глаза монеты. Ничего о том, что покойник дарит тебе часы и ухмыляется в ответ, в соннике сказано не было. Но однозначно говорилось о том, что это неблагоприятный знак. Собственно, я и не сомневался.
Опять зазвонил телефон. Это снова была мама, прошло только минут десять, как мы закончили говорить.