— Или как Полина у Свон.
— Возможно, помещать кваком себе в голову не лучшая мысль, — согласился Женетт. — Как ты думаешь, согласится ли Свон перейти на компьютер на запястье, как у меня?
Варам в этом сомневался, хотя не мог объяснить почему. Он все меньше был уверен в том, что понимает Свон, о чем бы ни шла речь.
Он перешел к другой тревожившей его проблеме.
— Но ведь это пример сурового и необычного наказания.
— Да, оно необычно, — жизнерадостно согласился Женетт. — Даже беспрецедентно. Но его суровость относительна.
— Выслать вместе с гуманоидами. Странное одиночное заключение, что-то из кошмарного сна, верно?
— Изгнание не жестокость. Поверь, я знаю. Мозг остается на месте. Теоретически они могут создать прекрасный террарий и потом заселить подобную Земле планету в какой-то отдаленной системе, начать новую ветвь человечества. Этому ничто не может помешать. Поэтому изгнание справедливо. Я сам изгнанник, это признанная форма строгого, но сохраняющего жизнь наказания. А наш пленник убил три тысячи человек, только чтобы опробовать свое оружие. И создал квантовые компьютеры, не способные отличать добро от зла. Им задали цель, не указав ограничений, и они стали явной опасностью, сегодня у нас нет от них защиты. Поэтому я считаю, что их высылка — наше объявление о том, как мы поступаем с компьютерами. Мы не выключаем их и не разбираем, как призывают некоторые, мы отправляем опасные компьютеры в изгнание, точно людей. Это должно стать хорошим уроком оставшимся компьютерам. Мы будем держать их в ящиках, чтобы сохранить контроль над ними — по крайней мере я на это надеюсь. Это может получиться, а может и не получиться. Но я надеюсь, что мы на время перестанем производить квантовые компьютеры и постараемся разобраться, что такое умный компьютер, или компьютер, обладающий намерениями, или компьютер в человеческом облике. В общем, по моему мнению, мы свершили правосудие и выиграли время. Я рад, что достигнуто согласие между жителями Плутона, Мондрагоном и прочими участниками, включая Шукру. Надеюсь, Свон, все узнав, тоже нас поддержит.
— Может быть, — сказал Варам.
Он все еще не мог смириться с решением Женетта. Но любой иной вариант, какой приходил ему в голову, оказывался либо слишком суровым (смерть для всех), либо снисходительным (реинтеграция в общество). Изгнание — первый звездный корабль — тюрьма… что ж, в поясе астероидов есть тюремные террарии, закрытые снаружи, а внутри с условиями от утопии до ада. Игрок в боулинг и его группа смогут делать что угодно. Предположительно. Но все равно Вараму это казалось разновидностью ада. Оказывается, маленький инспектор Женетт мог быть таким же бесчеловечным, как игрок в боулинг, и при этом оставаться жизнерадостным, веселым, невозмутимым; он смотрел на Варама взглядом, который у него был одинаков для всех: для святого, преступника, незнакомца, брата — на всех он смотрел тем же деловым взглядом, откровенно оценивающим, заинтересованным, полным готовности убеждать.
Варам не мог успокоиться; он читал и перечитывал досье людей и гуманоидов, которых они держали в заключении; досье насчитывали много тысяч страниц. Затем он вернулся к Женетту в еще большем расстройстве.
— Ты что-то упустил, — резко сказал он. — Прочти протоколы допросов и увидишь, что в лаборатории в Винмаре работал кто-то еще — это он выпускал гуманоидов из лаборатории и отсылал их к людям, которые их прятали. Те, с которыми Свон столкнулась во «Внутренней Монголии», и еще по меньшей мере четверо — все они рассказывают одно и то же. Тот, кто это делал, сказал им, что они некачественные; если они не хотят, чтобы их разобрали, им нужно немедленно бежать. Квакомы не знали, как это понять, и некоторые, после того как их отпускали, вели себя необычно. Может, они действительно были неисправны, у меня нет оснований не верить в это. Во всяком случае тот человек в лаборатории уводил их от Лакшми. Может, он тоже заслуживает изгнания? А заслуживают изгнания те неисправные гуманоиды, что отказались уйти из лаборатории?
Женетт нахмурился и пообещал разобраться с этим.
Это не устроило Варама. Вместе с Алекс и Женеттом он с самого начала занимался необычными компьютерами и теперь чувствовал, что его каким-то образом оттеснили в сторону. Он приезжал в своем кресле на совещания следователей Интерплана и других членов группы, когда там обсуждали положение дел, и снова вступался за невиновных, захваченных вместе с остальными пленниками. В конце концов мнения разделились, но очень многие считали, что все пленные должны отправиться в изгнание; работника лаборатории, который выпускал гуманоидов, не нужно изгонять. Оказалось, что этот работник не только выпускал квакомы, но и стирал записи о них из документов лаборатории; очень ловко, сообщил Женетт Вараму, как будто это могло быть причиной для его прощения. Варам, все еще очень недовольный, оставил эту тему. Венерианин из лаборатории, молодой человека не старше игрока в боулинг, останется не арестованным. А бедным неисправным квакомам будет лучше среди им подобных.