– С вами все в порядке, милая? – Лысеющий парамедик протягивает руку и аккуратно приподнимает мой подбородок пальцами так, чтобы видеть мое лицо.
– Да, – хрипло отвечаю я, хотя в действительности это неправда. – Спасибо.
– Рука болит? – Он показывает на мою перебинтованную ладонь.
– Немножко. А еще у меня болит горло и очень сильно – плечо.
Заговорив, я тут же закашлялась. Он рассматривает мое лицо. Я, в свою очередь, рассматриваю его короткие густые ресницы, похожие на щетину зубной щетки.
– Что-нибудь еще? Тошнота? Головокружение? Головная боль?
Мне хочется схватить его за руку и держаться за нее. Если я этого не сделаю, я могу потерять сознание.
– Я чувствую себя хорошо.
В действительности мне в жизни еще не было так плохо.
– Понятно. – Он отпускает мой подбородок. – Не делайте резких движений, ладно? Вы сейчас как раз там, где нужно. Вас проверят, не наглотались ли вы дыма.
Но на самом деле я совсем не там, где нужно.
Когда парамедики открывают заднюю дверь машины скорой помощи, чтобы мы могли выйти наружу, нас тут же ослепляет флуоресцентный свет отделения неотложной помощи больницы. Я жмурюсь и, с трудом ориентируясь в окружающем пространстве, выбираюсь из автомобиля.
Я похожа на овцу в стаде, которая слепо идет за остальными, натыкаясь на тех, кто шагает впереди нее. Начинает петь какая-то одинокая птица, затем она замолкает. Сегодня отнюдь не тот день, когда должны звучать радостные песни.
В дверях больницы уже толпятся журналисты из отделов новостей. Я захожу внутрь, следуя за другими людьми. У меня во рту резкий привкус. Привкус дыма.
У основания лестницы, по которой все начинают подниматься, я останавливаю медсестру в голубой униформе, поспешно спустившуюся к нам. Вид у нее мрачный.
– Я ищу Эмили Саутерн, – говорю я. – Не подскажете, как мне ее найти?
– Кого? – хмурится медсестра.
– Мою подругу. Пострадавшую от недавнего пожара.
– Я не уверена, что смогу вам помочь. – Медсестра трясет своими светлыми волосами, собранными на затылке в хвостик. – Извините. Вам необходимо оставаться вместе со своей группой. Думаю, кто-нибудь скоро придет и поговорит с вами.
Она поспешно уходит прочь.
Я сижу в комнате с другими людьми до тех пор, пока это не становится невыносимым. У меня болит ладонь, и никто из медперсонала до сих пор не пришел. С нами находится лишь один задумчивый молодой санитар. Он для нас скорее надзиратель.
– Сюда уже вот-вот приедет полиция, – то и дело повторяет он.
Вид у него весьма встревоженный. Женщина, которая сидела рядом со мной в машине скорой помощи, плачет. Крупный мужчина разговаривает по мобильному телефону.
– Просто приезжай и забери меня, – говорит он.
Санитар пытается кому-то позвонить, но, похоже, и ему никто не может помочь.
– Пожалуйста, не плачьте, – говорю я рыдающей женщине. – Все будет в порядке.
Но у меня самой такое ощущение, что все не будет в порядке. Не будет. Кто-то приносит нам чай, но мне совсем не хочется его пить. В груди засел страх. Я на грани истерики. Перед моим мысленным взором – языки пламени, лижущие дверь. Я несколько раз встаю и сажусь, пока до меня наконец не доходит, что мне необходимо выйти из этого помещения.
На мне моя пижама и кофта Эмили. У меня есть мобильный телефон, батарея в котором давно разрядилась. Больше у меня ничего нет.
Я открываю дверь.
– Пожалуйста, оставайтесь здесь, мисс, – говорит санитар. – Через минуту-другую кто-нибудь придет и поговорит с вами.
– Мне просто нужно в туалет, – вру я.
– Хорошо. – Он пожимает плечами. – Туалет дальше по коридору.
Выйдя из комнаты, я поворачиваю за угол. Чуть дальше двое полицейских разговаривают с женщиной, одетой в белый халат. Они беседуют вполголоса – так, как будто не хотят, чтобы их кто-то услышал, – а потому у меня невольно возникает желание остаться незамеченной. Я, задержав дыхание, медленно пячусь назад.
Подождав немного за углом, я осторожно выглядываю из-за него.
Один из них держит в руках какой-то список.
– Правильно. То есть это Питер Грейвс. Бедняга. – Он что-то помечает в списке. – А Лори Смит, вы говорили? – спрашивает он затем.
«Я здесь», – едва не кричу я и делаю шаг вперед.
– Лори Смит погибла? – уточняет он, поднимая взгляд от списка на женщину. – Вы уверены?
Я замираю.
– Боюсь, что да, – кивает женщина, и ее длинные волосы, аккуратно собранные в хвостик, слегка покачиваются. – Доставлена мертвой. В жутком виде.
Полицейский снова что-то помечает в списке.