Когда настали выходные, мне хотелось только одного – устроиться поуютнее перед телевизором вместе с Полли и посмотреть старые мюзиклы. У меня не было желания встречаться с Мэлом. Одному только богу было известно, зачем я это все затеяла и о чем я при этом думала. Я не хотела, чтобы Полли играла с его сыном, но у меня не было способа связаться с ним и отменить назначенную встречу. Единственное, что я могла сделать, – так это просто не прийти.
Однако поступить подобным образом я не решилась, и поэтому в субботу мы поспешно съели тарелку бобов на тостах и затем – Полли ехала на своем детском мотороллере – направились к южному входу в парк, чтобы встретиться там с семейством Купер. Я решила так: скажу Мэлу, что нам необходимо еще кое с кем встретиться, а во второй половине дня мне нужно отвести Полли туда, куда мы попросту не можем не прийти, и потому мы сумеем провести с ним и его сыном не больше одного часа.
Когда мы подошли ко входу в парк, Мэл нас там уже ждал. И, похоже, он был один.
– Вы без Леонарда? – произнесла я так приветливо, как только могла, приглядывая за Полли, которая ездила на своем мотороллере вокруг пустой цветочной клумбы.
– Его мать начала создавать препятствия, – ответил Мэл, держа руки в карманах.
Сейчас, когда мы находились не в том кафе, он казался неуклюжим и явно чувствовал себя не в своей тарелке. Пока мы стояли рядом, притоптывая на месте оттого, что вдруг похолодало, мне подумалось, что он похож на большого медведя, поднявшегося на задние лапы.
– В ней проснулся собственнический инстинкт, – добавил он.
– Да ладно, не переживайте. – Охватившее меня облегчение было огромным, но я постаралась его скрыть. – Мы организуем это как-нибудь в следующий раз.
Его лицо просветлело:
– Правда? Замечательно.
У меня мелькнула мысль: а не попрощаться ли с ним прямо сейчас?
– Может, выпьем по чашечке кофе? – предложил он без особого энтузиазма.
Я посмотрела на Полли. С гордым видом вручив мне несколько замызганных перьев: «Для твоей коллекции, мамочка», – она теперь всячески пыталась подманить любопытную белку половинкой хрустящего картофельного колечка и какими-то пушинками из кармана ее курточки. Я перевела взгляд на Мэла. Он улыбнулся, и я поймала себя на мысли, что у него симпатичное лицо.
– Ну конечно. – Мы находились возле чайного павильона парка. – Заглянем сюда?
После препирательств с Полли – довольно шумных с ее стороны – относительно того, пить ей простой апельсиновый сок или газированный (препирательств, во время которых я изо всех сил старалась оставаться хладнокровной и не быть такой матерью, которая повышает голос либо же немедленно соглашается с требованиями своего ребенка, лишь бы он угомонился), мы трое уселись в углу.
– Это очень хороший парк. – Мэл смотрел поверх эстрады для оркестра, грея руки о чашку чая. – Он как бы уютный.
– Да, несомненно, – согласилась я.
– Он намного меньше, чем тот огромный парк, который был возле нашего дома. – Мне на мгновение показалось, что он почувствовал себя в чем-то виноватым. – Я имею в виду, возле нашего бывшего дома.
– Мне скучно, – громко заявила Полли, уставившись на меня своими голубыми глазами.
– Пей сок, – сказала я, стараясь выдержать ее взгляд.
– Ты моргнула первой, – хихикнула Полли, а затем посмотрела на свое печенье.
– Извините, Мэл. А где был ваш дом? – Бросив кусочек сахара себе в кофе, я задумалась, а не бросить ли еще один. Такое вот проявление слабости.
– В Сент-Олбанс[21].
– Можно я выйду на улицу, мамочка? – Полли вылизала всю начинку из своего печенья и с презрением положила на тарелку то, что от него осталось. Ее губы были в шоколаде. – Я хочу проверить, сколько раз я смогу объехать на мотороллере вокруг кафе за пять минут. Можешь засечь время?
– Если ты пообещаешь находится там, где мне тебя будет отсюда видно. И вытри рот.
– Обязательно вытру.
Она бросилась к выходу и со стуком открыла деревянные двери.
– Извините.
– О господи, да не надо извиняться. Я знаю, что представляют собой дети.
– Они милые, но утомительные! – Мы улыбнулись друг другу. – Получается, что у вас в жизни случились кое-какие перемены. Переехали из Сент-Олбанса в северный Лондон.
– На этом настояла Сюзи – моя бывшая. И для меня это было довольно неожиданно.
– Как это?
– Она работает в банке. Ее перевели в другое отделение, и мне, в общем-то, пришлось последовать за ней. Чтобы быть поближе к Леонарду. И я, по правде говоря, был не против того, чтобы оттуда уехать. Там рядом с нами жили ее родственники, а не мои. В частности ее сестра.