– В чем дело? – робко спросил он. – Что вы кричите?
– Небольшое недоразумение, сынок. Мы с мамой говорили о проблемах с налогами, и я вспылил. Устал, утром сложная операция была. Так что не волнуйся… Когда уезжаешь к Джимми?
– Его папа с минуты на минуту подъедет.
– Милый, ты точно хочешь пойти к Джимми с ночевкой? – пригубив вино, спросила Маргарет.
– Ну да… Если ты разрешаешь.
– Мне нравится, когда мой малыш спит со мной под одной крышей, – заворковала мать.
– Ерунда! – воскликнул Макдилл. – Езжай развлекаться, сынок, а то всю неделю над учебниками просидел.
За окном просигналила машина.
– Наверное, это Джимми, – неуверенно проговорил Питер.
– Давай беги. Утром увидимся.
Мальчик наклонился поцеловать маму, а та, прижав его к груди, свирепо взглянула на супруга.
– Если что понадобится, мы тут же приедем, – пообещала она. – Просто позвони, и мы уже тут как тут, в любое время суток!
Макдилл уныло посмотрел на тарелку. Есть совершенно расхотелось.
То и дело подскакивая, «форд-экспедишн» несся по ухабистой дороге. Хики будто прирос к рулю, а Карен, схватившись за ручку дверцы, сжимала ногами сумку-холодильник. Только бы Джо не разбил машину, прежде чем они доберутся до Эбби! Перед последним поворотом мучитель позволил развязать глаза, но разницы пленница не чувствовала. Фары дальнего света Хики включать отказался, так что одному Богу известно, как он пробирается по глухому лесу. Где бы ни находилось это место, Джо наверняка провел там немало времени.
– Хьюи будет ждать у дороги, – начал инструктаж он. – Мы с тобой выйдем и захватим сумку. Никаких сцен и истерик, поняла? Просто обнимешь малышку, чтобы побыстрее успокоилась. Проверишь сахар, сделаешь укол, потом оближешь ее еще раз, и мы уедем.
– Поняла…
– Очень на это надеюсь. Поняв, что ты уезжаешь без нее, девчонка начнет орать, но тут уж придется потерпеть. Совсем как в первый день в школе! Хьюи сказал, что вы с мужем наняли его нянькой, так что давай не подведи! Мол, ничего страшного, мы все друзья, и завтра утром ты ее заберешь. Если сорвешься… Если сорвешься, придется мучить тебя у нее на глазах. Представляешь, какие кошмары будут потом сниться!
Сверкнувшие из темноты фары на секунду ослепили Карен. Она закрыла лицо руками, а Хики остановил машину, дважды мигнул фарами и, оставив их включенными, создал тоннель яркого света, который тут же встретился с тусклыми огнями другой машины.
– Выходи, – велел Джо, заглушив мотор, – и вещи бери!
Подхватив сумку, Карен выбралась из «форда» и встала перед капотом.
– Пошли! – приказал Хики, схватив ее за руку.
В тоннелях яркого света клубилась ночная мгла, и, двигаясь по ним вместе с Джо, Карен чувствовала, как руки и лицо становятся влажными. Она тщетно пыталась разглядеть в темноте Эбби, когда фары второй машины загородила огромная фигура. До нее было метров тридцать, но даже на таком расстоянии она казалась исполинской. Карен так и застыла на месте, однако Хики нетерпеливо дернул ее за руку.
Внезапно ночную мглу прорезал жалобный крик:
– Мама! Мама!
Женщина метнулась во тьму, упала, споткнувшись о корень, снова поднялась, а потом рухнула на колени и обняла маленькую тень, которая появилась из-за исполина.
– Я здесь, милая! – прошептала она и, сдерживая слезы, крепко прижала к себе дочку. – Мама с тобой, солнышко!
Эбби плакала, кричала и визжала одновременно. Она хотела что-то сказать, но при каждой попытке грудь судорожно вздымалась, а с бледных губ слетало одно и то же:
– Что… что… что…
Карен целовала ее щеки, нос, лоб, волосы… Девочка едва не задыхалась, по лицу текли слезы вперемешку с соплями, в зеленых глазах – неприкрытый ужас.
– Все в порядке, милая. Не спеши. Мама с тобой, мама тебя слушает.
– За-за-зачем ты меня здесь оставила? Зачем, мама?
"Нужно говорить спокойно. Ни в коем случае нельзя показывать страх и слабость!"
– Детка, так получилось. У нас с папой важная встреча, о которой мы чуть не забыли. Она только для взрослых, но продлится совсем недолго, до завтрашнего утра.
– Ты что, опять уедешь? – Смятение малышки причиняло почти физическую боль. В детстве она сама нередко чувствовала себя всеми брошенной, но смотреть, как страдает дочь, просто невыносимо.
– Совсем ненадолго, милая, совсем ненадолго. Доченька, нам нужно проверить сахар!
– Не-е-е-т! – рыдала Эбби. – Я хочу домой!
– Мистер Хьюи хорошо с тобой обращается? – Карен со страхом посмотрела на огромную, стоящую всего в нескольких метрах фигуру.
Безутешно рыдающая девочка не ответила.
Открыв сумку, Карен достала глюкометр и пружинную ручку-ланцет, в которую заранее вставила иглу. Эбби почти не сопротивлялась и, когда мать поймала ее правую руку, сама вытянула средний пальчик. Приложив ланцет к подушечке пальца, Карен сделала прокол, и малышка взвизгнула, хотя боль была пустяковой. Вытерев первую каплю крови, женщина выдавила вторую и нанесла на тест-полоску, которую тут же вставила в работающий на микросхеме глюкометр. Через пятнадцать секунд прибор пискнул, и на дисплее появился результат.
– Сахар высокий, малышка, тебе нужен укол.
Карен набрала три кубика инсулина кратковременного действия, а затем в тот же самый шприц пять кубиков из ампулы с препаратом длительного действия. Это больше, чем обычно, но ведь Эбби вряд ли заснет в эту ночь, и неизвестно, чем ее будут кормить.
– Милая, мистер Хьюи давал тебе кушать?
– Только крекеры.
– И все?
– Еще мятные конфеты, – потупившись, призналась девочка.
– Эбби!
– Очень кушать хотелось.
Собираясь сделать укол, Карен подняла было подол дочкиного платья, но Хьюи стоял слишком близко, и она решила: лучше через ткань. Защипнув жировую складку, женщина быстро ввела инсулин, а Эбби захныкала и обвила ее шею руками. Карен выбросила использованный шприц в яму и взяла девочку на руки. Стоя на коленях на освещенной фарами поляне, она качала дочь, как грудного младенца, и негромко напевала ее любимую песенку:
– Я люблю тебя, милая, – приговаривала она. – Bce будет хорошо.
Мимо прошмыгнул Хики, явно собираясь поговорить с братом.
– Мама, пой дальше! – хныкала Эбби.
Карен снова завела ту же песню, прислушиваясь к мужским голосам, которые ночной ветерок разносил по поляне.
– Все в порядке? – спросил Хики.
– Угу, – второй голос пониже, хотя звучал куда менее уверенно. – Девочка такая милая…
Джо закурил сигарету: спичка ярким пламенем лизнула ночную мглу.
– Джои, разве ты не бросил?
– Слушай, оставь меня в покое!
Оранжевый огонек сигареты то рос, то убывал, подобно маленькой луне. Карен знала: за ними с Эбби, пронзенными ослепительным светом фар, беззащитными, как олени на прицеле охотника, пристально следит Хики. Не желая терять времени, она прильнула к уху дочери.
– Милая, помнишь, я учила тебя звонить в полицию? Не забыла, какой номер нужно набрать?
– Девять… – вслух вспоминала девочка. – Девять-девять-один?
– Девять-один-один.
– А, да, знаю… Просто забываю, когда нервничаю. Я и наш номер помню.
– Отлично, милая. Давай попробуем успокоиться… У мистера Хьюи есть сотовый, и когда он пойдет в туалет, то может оставить его без присмотра. Если так получится, беги с телефоном в лес и прячься. Потом набери девять-один-один и скажи, что попала в беду. На красную кнопочку не нажимай, просто положи трубку в такое место, где не найдет мистер Хьюи. Справишься – приедет полиция и тут же отвезет тебя к нам с папой. Доченька, ты поняла?