— Что он тебе сделал? — сначала услышала его голос, а потом увидела Макса, распахнув глаза, которые от испуга зажмурила мгновение назад.
— Ничего! Ничего не сделал, — поспешно ответила я, но Макс уже ударил Дмитрия, и тот согнулся пополам, сполз по стене и теперь тихо поскуливал. — Не надо больше, всё, правда. Не бей его, он просто придурок. Слышишь?
Я так боялась, что Максим сорвётся и отделает его. Нельзя этого допустить. Потихоньку приблизилась, глядя, как он разминает шею, гулко дышит, стараясь удержать себя.
— Эй… — начал Дмитрий, прерываясь на поскуливания, качаясь на месте. — … ты кто вообще? — болезненный вздох. — Ты ее чувак? Она не говорила!
Максим сделал шаг, резко поставил на ноги парня и замахнулся, готовясь в очередной раз выбить из того весь воздух. Я подскочила к Максу, мягко прикоснулась к его плечу.
— Постой, поехали домой. Поехали, ну? — стала просить тихонько, зная, чем может все обернуться и понимая, что только так могу отвлечь его. — Отвези меня.
Сначала Макс побьет этого идиота, а после его друзья обнаружат пропажу, придут сюда и вместе нападут на Максима. Я этого не хотела. А потом разборки, полиция. Это того не стоит.
— Лиз, буквально пару секунд.
Дмитрий уже поднял голову, но до сих пор прижимал руки к животу. Смотрел на них испуганными, полными ужаса, глазами. Лиза кивнула, а Макс вновь замахнулся, уже выше.
— Нет, не бей! — заорал этот Дмитрий, прикрывая лицо. — Я не хотел её обидеть, не знал, что она не одна.
— Извиняйся, — бросил Макс, уничтожая его взглядом.
— Прости! Прости! — запричитал он, но огромными глазами смотрел в этот момент на Макса.
— Увижу ещё раз рядом с ней — так легко не отделаешься, — сказал Макс обманчиво спокойно.
— Понял, — сразу согласился парень.
Такое ощущение, что он впервые оказался в подобной ситуации и был глубоко шокирован.
Напоследок Макс сделал угрожающий выпад, и парень снова закрылся руками.
— Пойдём, — сказал Максим мне.
И я пошла. Спорить не было сил, да и не хотелось особо. Я ещё отходила от пережитого и шагала следом, постоянно оборачиваясь. Голова гудела, руки дрожали, и спину, кажется, ободрала немного.
— Точно ничего не сделал? — спросил Максим, обернувшись ко мне. — Нигде не болит?
Его голос был мягким и встревоженным. Я подняла голову, попыталась заглянуть в глаза, но было слишком темно.
— Всё в порядке, — ответила, обняв себя руками.
Оцепенение, сковавшее тело, постепенно проходило, и его место занимал озноб. Пора бы мне уже привыкнуть к тому, какими бывают люди и перестать каждый раз поражаться. Но они всё равно не устают меня удивлять. Каждый раз. Что-то, похоже на разочарование, ударило в грудь, и я поспешила переключиться на другое. Не надо думать о плохом и раз за разом проигрывать ситуацию в и без того бедной голове. Сейчас бы в теплую кровать, под пушистое, не слишком тяжёлое одеяло, и гудящую голову на мягкую большую подушку, которая ещё едва пахнет цветочным кондиционером для белья. Я настолько ярко это представила, что вздрогнула, когда услышала сигнал разблокировки автомобиля, звонко разлетевшийся эхом по безлюдному двору. В темноте зажглись фары белого седана. Кажется, «Ауди». Возможно, одна из последних моделей. Очень на то похоже. Когда-то я даже немного ездила на подобной, только то время закончилось так быстро, что сейчас казалось фантазией.
Максим открыл дверь со стороны пассажирского сидения. Случись эта любезность часа на три раньше, я бы сильно удивилась или вовсе сочла бы за странную шутку, припоминая нашу предыдущую «прохладную» встречу. Да и вообще события вечера оказались неожиданными. Но сейчас я желала просто сесть куда-нибудь и отдохнуть. Выдохнуть, наконец, этот бесконечный день и ни о чем не думать. Поэтому, не глядя на парня, забралась внутрь. Дверь рядом закрылась и я откинулась на удобную спинку, зажмурила глаза.
Услышала, как с другой стороны открылась дверь. С ветром ворвался запах расцветающей осени и едва уловимого мужского парфюма. Машина чуть просела, когда Макс занял своё место. Глаза открывать расхотелось и я так и сидела, вслушиваясь в действия. Вот зашуршал бумажный пакет, скрипнула кожа, переключилась передача. Машина поехала назад, пропищал парктроник и, наконец, мы выехали из двора. Только теперь я открыла глаза и посмотрела на Макса, сосредоточенного на дороге. Он выглядел расслабленно, вот только руки крепко сжимали руль, а губы были сжаты.