Я настроила портал на школу и, едва он активировался, шагнула вперед, а потом со школьного поля направилась к ближайшему гибкопласовому куполу, отмеченному большой белой цифрой «шесть» и кривобокой розовой колибри.
Цифре тут и положено быть, а вот розовую колибри оставили парни на год старше нас: напились на выпускном и нашли бесхозную банку краски. Родриш Джейн полез на крышу купола дорисовывать крылья, но остановился, чтобы покричать и помахать зрителям, упал, сломал руку и был спешно спортален в медицинский центр при Фаллинг Рок. Ходили слухи, будто доктор Юми срастила ему кость и поместила бедолагу в суточный карантин на случай, если розоватые пятнышки – признак ранее неизвестной болезни Миранды. Возможно, слухи не врут. У доктора Юми злое чувство юмора.
Торрин тоже спорталился и уже бежал следом:
– Амалия, я помогу решить твою проблему. Выходи за меня замуж!
Я замерла, оглядела его сверху донизу и, печально покачав головой, отказала в стандартной форме пограничной планеты:
– Возвращайся, когда обзаведешься фермой!
Он вздохнул и поплелся за мной в шестой купол. Когда мы вошли, на меня посмотрели двадцать парней, встали и закричали в унисон:
– Старая дева! Старая дева! Амалия – старая дева!
В прошлом году наш класс насчитывал двадцать одного парня и восемнадцать девушек. На Миранде, как и на большинстве планет в Эпсилоне, можно заключать помолвочный контракт в шестнадцать и жениться в семнадцать. В День Начала 2788 года нам всем исполнилось семнадцать, и семь моих одноклассниц тут же показали себя идеальными женщинами пограничного мира и выскочили замуж. Хотя в случае с Риной, в последнюю минуту взявшей в мужья другого, все прошло несколько скандально.
Норрис до сих пор на нее злится, и его вряд ли можно винить. Они с Риной были помолвлены десять месяцев, и ее поступок всех шокировал. А то, что ее мужем в итоге оказался старший брат Норриса, лишь все осложнило. Жители поселения Джейна Форда разделились: одни считали, что Рина поступила правильно, другие – что она должна была оставаться с Норрисом, а остальные – что стоило выйти за обоих. Я же – исключение, ибо уверена, что разумнее было бы отменить свадьбу и хорошенько подумать несколько недель, но это ее жизнь, не моя.
За следующие три месяца еще шесть девушек вышли замуж, хоть и без скандалов. Моя подруга Целла продержалась еще два месяца, но в итоге все равно поддалась давлению общественного мнения. Вчера состоялась ее свадьба. Теперь в помещении находились двадцать один парень, семнадцать пустых парт и я. Старая дева нашего класса. Хуже того – единственная старая дева в поселении, потому что все мои сверстницы, бросившие школу в пятнадцать, тоже уже обзавелись семьями.
Учитель Ломас позволил мальчишкам поразвлекаться минуту, а потом рявкнул:
– Тихо! – Парни неохотно успокоились, и Ломас повернулся к Торрину: – Почему вы опоздали? Нет, не надо отвечать. Мы все догадываемся о причине. И об ответе Амалии тоже.
– Возвращайся, когда обзаведешься фермой! – крикнули все хором.
Торрин покраснел.
– Пора за работу, – напомнил Ломас.
Я села за парту, включила глядильник и нахмурилась, когда экран помигал, прежде чем стабилизироваться. Он начал барахлить пару месяцев назад, и похоже, с каждым днем ситуация лишь ухудшалась. Главное, чтоб совсем не сломался. Я третья по старшинству из одиннадцати детей. Образование на Миранде бесплатное, и мои родители считали, что оно необходимо, но им было трудно достать работающие глядильники для всех нас, чтобы мы могли изучать тексты, получать и отправлять домашние задания. Семнадцатилетней девушке нет особой нужды ходить в школу, поэтому если мой глядильник сломается…
– Сегодня мы повторим «Фермерскую экологию», начиная с методов ограничения потенциально вредного взаимодействия между видами, импортированными с Земли, и местной флорой.
Все застонали, а один из парней в первом ряду изобразил удушье и рухнул на парту.
Ломас вздохнул:
– Конец Года через шесть месяцев, плюс один из них школа будет закрыта на время сбора урожая. Те, кто умеет считать, вычтите из шести один, и поймете, что у вас осталось всего пять месяцев учебы до выпуска. Вы должны пройти все модули, чтобы получить аттестат, иначе не сможете записаться на общественные работы и получить ферму.
– Это остальным нужно заниматься общественными работами, а мне – нет, – самодовольно заявил Палмер Нотт. – Мне вчера ферму купил отец. А в следующем месяце мы закажем оборудование.
Повисла мертвая тишина. Все парни смотрели на задаваку с удивлением, которое быстро сменилось негодованием. Палмера в классе не любили. И не потому, что он был чужаком с Локи в секторе Гамма, а не родился на Миранде. Нашу планету открыли для полной колонизации двадцать один год назад, так что большинство учеников тоже прибыли из других миров. Палмера ненавидели из-за того, что он постоянно тыкал всех носом в несметное богатство своего отца. С самого появления Палмера-младшего два года назад нам пришлось наблюдать, как он кичится роскошными шмотками, совершенно не подходящими для работы на ферме, и крутым глядильником с особыми настройками, но это…
Всем остальным парням ради приобретения собственной фермы придется три года пахать на общину. Этим сейчас занимались два моих старших брата, терпеливо готовя земли под посевы, строя дома для других и ожидая того дня, когда следующие ферма и жилище будут предназначены им самим.
А вот Палмеру такие проблемы неведомы. Отец просто подарил ему ферму, и на этом подачки не закончились. Все родители старались обеспечить сыновей зернами для первых посевов и скотом, особенно жизненно необходимой парой лошадей, но папаша Палмера купит ему и оборудование. Сынку не придется много бесконечных часов изнурительно трудиться. Он будет наблюдать, как его поля вспахивают машины. И если даже мне было обидно за братьев, хаос знает, что чувствовали остальные парни в классе.
– Разумеется, я смогу управлять фермой только с восемнадцати, но отец сказал, мол, лучше купить ее сейчас, чтобы отхватить лучшую землю у реки, и пораньше заказать оборудование из-за огромной очереди на следующую поставку из Гаммы. – Палмер повернулся и улыбнулся мне: – Амалия, я знаю, что девушки не принимают всерьез брачные предложения от мужчин без ферм, но о моем-то стоит подумать!
Сиди он поближе, я бы его ударила. Но пришлось обойтись презрительным испепеляющим взглядом:
– Возвращайся, когда станешь человеком, Палмер.
– Ага! Ага! Ага! – Остальные одобрительно поддержали мой отказ, стуча по столам кулаками.
Ломас красноречиво прижал руки к ушам, подождал, пока станет не так шумно, а потом гаркнул:
– Тишина!
Крики и стук постепенно стихли, и учитель повернулся к Палмеру:
– Иди домой.
– Что? – переспросил тот.
– Домой! – повторил Ломас. – Если останешься и продолжишь расхваливать чудесную землю и заказанное заранее оборудование без нужды ждать очереди, то кто-нибудь даст тебе в морду. Вполне вероятно, я сам.
Чуть поколебавшись, Палмер встал:
– Я не понимаю, почему вы так себя ведете. Родриш Джейн был всего на год старше, но никто не возражал, когда отец дал ему ферму. Наоборот, все за него порадовались.
Мы и так уже разозлились, а теперь просто закипели от ярости. Торрин оказался самым быстрым:
– Ответ на твой вопрос – название нашего поселения, идиот! Джейн Форд. Родители Родриша Джейна привели сюда первых колонистов, когда армия одобрила переход Миранды в фазу колониальной десятилетки. Тут не было ничего, кроме груды оборудования и панелей из гибкопласа. Людям пришлось готовить почву, строить дома. Но самое главное – они проторчали здесь десять лет в карантине, доказывая, что военные ничего не пропустили и Миранда благоприятна для жизни. Если б дело оказалось не просто во вредном влиянии друг на друга ввезенных и местных видов, а попадись им нечто смертельно опасное, эти колонисты погибли бы! – Торрин на секунду прервался, чтобы отдышаться, и продолжил эмоциональный монолог: – Вот за это мы чествуем семьи основателей, вот поэтому они получили грант на земли, и все так радовались за Родриша. Твой отец богач, Палмер, потому ты без очереди увел лучший участок у нас из-под носа. Родриш такого не делал, земля в Джейн Форде принадлежала его отцу еще до того, как наши родители появились на Миранде. Родриш ничего у нас не забирал; его отец подарил нам этот мир.