- Что делать?
Подруги знали, что только она, не раз жившая на земле и знавшая людей, может что-то придумать.
- Пусть кто-то заменит меня в грозовой туче. Идём на корабль!
Инопланетяне остолбенели от неожиданности, когда будто ниоткуда на корабле возникли странные существа из огня и света. Не было для них преград, и не было защиты от них.
- Возвращайтесь к своим звёздам! - Раздался голос, услышанный всеми на корабле.
- Люди становятся опасны для Космоса. Злоба их ядовита, а озоновый слой, защищающий Космос от них, они разрушают, хоть это ведёт их к гибели.
- Вы не знаете людей. Они не всегда умеют отличать добро от зла, но когда-то научатся. Оставьте их идти своим путём, и они придут к свету, изживут зло на Земле.
- Раньше, чем это произойдёт, космические лучи проникнут через озоновые дыры и убьют их, а злоба их душ отравит Вселенную. Мы должны очистить от них Солнечную систему. Жаль, но со злом можно бороться лишь силой.
- Вы верите только в силу, так знайте же - мы сильней. И, если вы сейчас же не повернёте назад - ваш корабль разлетится метеоритным дождём.
- Подумайте о Вселенной.
- Улетайте. Мы подумаем.
Они кружили перед глазами пришельцев. Прекрасные, безголосые. Говорила только одна, та, что лишь на миг появлялась перед их глазами из огненного шара и снова скрывалась в нём.
- Поворачивайте корабль!
Огненный шар начал расти. И все на корабле поняли, что когда он, разросшийся, коснётся стен - корабль взорвется.
Командир приказал повернуть назад. Создания из огня и света по одно за другим исчезали. Последним покинул корабль огненный шар.
Туча висела над морем. Подруги окружили Санту. Ждали, что она скажет.
- Помогите мне. Сделайте тучу невесомой. Поднимите её к озоновой дыре.
- Спасибо. Больше ничего не надо. Дальше - я сама.
Молния за молнией. Удар за ударом. Как больно сгорать! Гром - это крик. Запоздалый крик боли. Вспышка за вспышкой. Озон. Спасительный озон, облачко за облачком. Дыра должна быть закрыта. Она заштопает эту проклятую брешь серебристыми иглами молний!
Где-то внизу, далеко, бесконечно далеко тот, ради кого сейчас она раз за разом сжигает себя. Ради кого возрождается, чтобы снова сгореть. Ничего. Не привыкать. Жизнь за жизнью приходила она на землю, чтобы умереть от любви к нему.
Больше ста лет пролетели во вспышках и грохоте грома. Люди, к счастью, научились жить, не разрушая озоновый слой. Дыра затянулась. Подруги Санты опустили её тучу на прежнее место и предоставили воле ветра.
И снова скитания, грозы, сверкание молний и запоздалый крик боли - грохочущий гром. Медленно проплывали годы. Наказание подходило к концу. Скоро на землю. Кто знает? Может быть...
Могла ли знать Санта, что тогда, взорвавшись шаровой молнией в теле Лисы, она выжгла из души её лисью хитрость, но не коварство и злобу, что тёмная душа мелкой нечисти будет носиться по свету, разыскивая Дэвида, подстерегать его будущие рождения? Санта ещё в той человеческой жизни предсказала Лисе, что она в очередном перерождении будет шипеть и ползать, но могла ли знать Санта, что эта ядовитая тварь захочет ужалить юношу, в котором возродился прежний Дэвид.
И надо же было глупому ветру именно туда занести её тучу!
Юноша спешил на свидание. Он почти бежал по лесной тропинке, ничего не видя перед собой. Зато всё видела змея, затаившись в придорожной траве. Ещё мгновенье, ещё один шаг... Его не скоро найдут в этом пустынном месте. Помощь конечно же запоздает. Ещё только крохотный миг...
Но огненной стрелой ударила из своей маленькой грозовой тучки молния-Санта! Всю боль, всё отчаянье вложила она в этот удар. Змея расплавилась и, застыв,
Окаменела. Душа нечистой твари оказалась в каменном плену. А Санта... Чего было больше в её безудержном крике - боли или отчаянья? Гром прогремел раньше, чем ударила молния и юноша, оглянувшись невольно на его грохот, не увидел молнии, сверкнувшей почти у ног. Ничего не поняв, он пошёл дальше.
Позже, проходя по тропе, кто-то подобрал странный камушек, долго нёс, на ходу рассматривая его, а после бросил в ручей. Весной ручеёк забурлил и стал перекатывать камушки дальше и дальше, пока выбросил тот камень на берег.
Отчаянье Санты было не напрасным. Наказание оказалось суровым - быть ей молнией до тех пор, пока не ударит она в тот самый камень, освободив заключённую в нём живую душу.