Выбрать главу

            Дэвид читал в каюте. Нонна выполняла йоговские асаны на корме под навесом. За время болезни она немного потеряла форму и теперь старалась наверстать упущенное. Нонна всегда помнила, что она старше Дэвида и потому должна была выглядеть моложе своих лет, а это требует усилий.

             - Лесбос по курсу,  - донеслось из динамика.

            В пансионе было удивительно тихо. Оказалось - ученики, которых не забрали на каникулы родители или друзья, отправились на экскурсию и должны возвратиться  только к вечеру. Нонна вернулась к яхте - надо пополнить припасы. Дэвид зашёл к старшей наставнице пансиона. Спросил о Диане. Та взглянула на него удивлённо.

            - Диана - моя дочь, - пояснил он.

            - Нам ничего об этом не известно. Санта не сообщила об отце девочки. Её опекуншей назначена Гита. Она подтвердила разрешение отпустить Диану в Италию с Ричардом и его внуком Эдвардом.

            - А как она учится? Она ведь пришла к вам из бесплатного пансиона...

            - Диана - одна из лучших наших учениц.

 

***

            Ночную Венецию освещали звёзды и огни фонарей. Мягко светились окна. Разукрашенная гондола  неторопливо скользила по волнам Большого канала. Сладостная баркарола - старинная песня гондольеров - плыла над волнами. Гондольером подрабатывал студент консерватории. Ричард с удовольствием слушал певца и наблюдал за Эдвардом и Дианой. Дети, одетые а костюмы знатных венецианцев, точно скопированные со старинных образцов, и уже успевшие выучить многие баркаролы, тихонько попевали.

            - Ты не устала, Диана? - Спросил Ричард.

            Малышка, не прерывая пения, отчаянно замотала головой. Поразительная девчушка! На рассвете они с Эдвардом сбежали из гостиницы и умчались на каком-то катере рыбачить в лагуне. Ладно Эдвард, он крепкий мальчишка, но Диана - худенькая, бледная, хрупкая девочка...Маленькая принцесса из старых сказок, она-то где силы берёт? Полдня прогуляли они по музеям, а потом, когда Ричард отправился отдыхать, дети чуть не разнесли игровую комнату в отеле. После полдника они отправились в танцевальную комнату. Ричарда так очаровал танец Дианы, что он заснял его на видео.

            Из-за крыши выглянула луна.

            - Диана, это ты, - пошутил Эдвард.

            - Ага, - улыбнулась девочка, видно шутка была привычной.

            Ричард невольно вздрогнул. Шутка Эдварда напомнила ему отрочество, учёбу в пансионе. Точно так же он поддразнивал тогда Деллу*. Как похоже! Она занималась в группе, которую он курировал, делала неплохие успехи в литературе. Потом он уехал учиться дальше и вернулся в пансион через пять лет преподавателем  литературы вместе с женой. И не мог понять, почему Делия, забросив литературу, занялась танцами. Через год она, закончив учёбу, уехала.

            Так вышло - первый брак его распался. Он оставил Лесбос, уехал в Европу, начал работать в газетах. Однажды знакомый критик пригласил его на конкурс танцовщиц. В победительнице, очаровавшей не только жюри и публику, но даже соперниц, Ричард узнал Делию. Именно с того конкурса начался триумфальный путь Божественной Деллы - лучшей танцовщицы планеты. И его любовь. Он побывал на десятках её выступлений прежде, чем решился подойти. А когда наконец решился, узнал, что ещё тогда, в пансионе, она любила его...Когда закончатся её выступления в Париже, Делла приедет к ним. Он сегодня показал ей видеозапись танца Дианы. Делия заявила, что сделает из неё танцовщицу. Они немного поспорили - он считает, что Диана может стать неплохим литератором.

            Гондола причалила у крыльца гостиницы. Пора спать. Ричард щедро заплатил гондольеру. Прекрасный у него голос!

            Дети уснули мгновенно. Набегались за день. Ричарду не спалось. Он признался себе, что охотно побыл бы ещё с Эдвардом и Дианой. Присутствие детей отгоняло приближение боли.

________________________________________________________________________

Делла* - уменьшительное от Делия (рожденная на острове Делос)  - одно из имён богини луны - Дианы.

 

            Что делать? Он  -  критик и вынужден быть безжалостным, а ведь каждый графоман, чем он бездарней, тем сильнее мечтает о славе, да и талантливым авторам приятней похвала, чем строгая, подчас жестокая критика. И теперь неумолимая карма настигала его усиливающейся болью в сердце. Ричарду не хватало воздуха. Он вышел на балкон и замер в шезлонге, отчаянно надеясь усыпить боль неподвижностью.  Можно вызвать врача, но что он сумеет? Разве что на время снимет боль. К тому же поднимется шум, проснутся дети.