Утро наступило в полдень, нас разбудил Макс, он открыл своим ключом дверь и копошился за стойкой. Я вылез из спальника, а Макс выглянул из-за стойки.
– Доброе утро. – пожелал он. – Как спалось?
– Доброе. – ответил я. – Долго уснуть не мог, мысли в голову лезли о пандемии.
– Такое со всеми сейчас, это нормально. Нами управляет телефон, он заменил всех богов, даже фанатики, вон – в телефоне сидят дни и ночи напролёт. Закинут нам позитив туда, и будем все радостные ходить, забудем о пандемии.
– Ты в «Хиппохае» поедешь?
– Не знаю, машину пока не пригнали. Надо сначала пышку, а потом будем дела решать.
Макс достал башик из баночки.
– Нашёлся, родимый! – воскликнул он.
Пока закипал чайник Макс умело свернул косячок, и мы отправились на склад курить. После первой тяжки, Макс достал телефон: – «Вот теперь можно и дела делать» – он улыбнулся и набрал номер. Он говорил на киргизском языке, но по разговору было понятно, что он договаривается о машине. Макс положил трубку, докурил косяк.
– Ух, хорошая трава. Машина будет, осталось травы найти, чтобы не скучно было.
– Так ты едешь? – Я волновался, как бы нам попасть в «Хиппохае».
– Мы все туда едем, расслабься, Диса, ща привезут машину, траву и поедем, Птаха звонил, попросил пивка взять, нас уже ждут. Пока вы спали, всё решилось.
Не успели мы допить кофе, как приятели Макса пригнали машину Субару Форестер, турбированный, праворульный, ещё и механика, поднялись с ребятами на крышу и принялись укуриваться через бульбулятор, мы с Юлей отвалились уже после второй хапки.
– А? – спросил с широкой улыбкой, тот, который меня прозвал Будулаем. – Как трава? Хорошая, да? Я сам тёр сегодня утром, свежак.
– Убойная. – У меня плыло пред глазами. – У меня аж перед глазами поплыло.
– Во-от. – довольно улыбаясь, продолжил он. – Это потому что я тер не у дороги, а вчера мы курили с дорожной пылью, у дороги не чистый получается гашиш. У нас видишь, индика растёт, её только тереть, солома не цепляет.
– Это индика, да?
Меня больше всего волновало, как Макс в таком состоянии поведёт машину, потому что я не мог сконцентрироваться на одной точке, всё кружилось вокруг меня, а он всё курил и курил, расплываясь в улыбке и по стулу, глаза его налились кровью и прикрылись, сделавшись ещё уже.
– Хорошо, как. – промямлил Макс. – Да, Диса?
– Очень, аж плохо. – ответил я.
– Не волнуйся, сейчас поедем, жена придёт и поедем.
Мы выпили ещё по чашке кофе, дождались вторую жену Макса, загрузили рюкзаки в багажник, постояли с ребятами на улице, выкурили по сигарете, поговорили ни о чём, посмеялись, Макс закапал «Нафтизин» в глаза – он сужает сосуды от этого проходит краснота, сели в машину и поехали. Когда выехали из города на трассу вдоль южного берега озера, Макс положил стрелку на спидометре, я так сильно был накурен, что дорога у меня ушла в одну точку и закружилась голова.
– Классно, да? – Макс сбросил газ. – Люблю ездить накуренный. Концентрируюсь на дороге, вот по буху не получается, всё плывет перед глазами.
– У меня от этой травы плывёт всё. – Я еле дух переводил, сердце билось, как воробей в клетке.
– Страшно?
– Очень.
– Бывает.
Мы свернули с трассы на грунтовую дорогу через поля пшеницы, сурепки, картошки, они сменяли друг друга, ровными и разноцветными квадратами, потом поля сменились забором с колючей проволокой, за которыми находится военная Российская база, и смотровые вышки по периметру.
– О, вертухаи стоят. – сказал Макс.
– Караульные, Макс. – поправил я его. – Ты как зэк общаешься.
– Как научили, так разговариваю, у нас в городе все русские по понятиям общались, а в России я с зэками работал, где мне научиться нормальному языку?
– Книги читай.
– Книги не получается читать, я засыпаю.
– Это дело привычки, сначала через силу, а потом без чтения не сможешь. Меня отец в детстве заставлял сквозь слёзы читать, говорил: – «Сейчас привыкнешь читать, будешь читать всю жизнь, а не будешь читать – жизни не узнаешь» – я обижался на него, думал, он мне всё желание отобьёт навсегда, а оказалось, он прав был, приучил меня книги читать. Может поэтому я и писать начал.