Наверное, я думал, что если начерчу их на своей плоти, то лучше пойму их. Чертовски глупо, если хотите знать мое мнение.
Я не говорю ей об этом.
Вместо этого я отстраняюсь от ее прикосновений, надеваю рубашку и игнорирую ее.
— Это не обязательно должно быть так, — протестует Беллами.
— Чушь собачья. — Я поворачиваюсь к ней лицом. — Ты здесь, и тебя готовили к собеседованию с первого дня, а значит, ты знала, что я - твое задание. Ты знала, что увидишь меня. Более того, ты, вероятно, хотела меня увидеть.
Она не спорит.
— Позволь мне угадать. Ты провела три года на одной и той же работе, и ничего не изменилось. Тебе есть что доказывать, даже если это будет происходить на другом конце света из твоей крошечной нью-йоркской кабинки. Даже если тебе придется увидеться с парнем, которого ты наебала.
— Ты говоришь со зла.
— Может, и так. Ты бросила меня. Ты покончила с этим.
— Я сделала это, потому что...
— Я не хочу слушать твои оправдания, Беллами. Это последнее, что я хочу слышать.
Она открывает рот, чтобы сказать, но ничего не выходит. Спустя минуту и пять вздохов она говорит:
— Ну, я здесь на неделю. Это может быть либо ужасная неделя, либо мы можем договориться о перемирии.
— Перемирие. — Я размышляю над этим словом, прикидывая, смогу ли я его вынести.
— Да, — бросает она вызов, в ее глазах появляется блеск. — Если ты больше не любишь меня, если я больше не имею для тебя значения, это не должно быть проблемой. Люди держат обиду только тогда, когда им не все равно, верно?
Ее взгляд говорит мне, чтобы я ответил, но мне нечего на это ответить.
Она права.
Мне не все равно.
Черт побери, если я когда-нибудь признаюсь в этом.
— Хорошо, — говорю я. — Перемирие.
ГЛАВА 5
Беллами
На меня смотрит коала.
Лиам и его товарищи по команде не сдерживают смех, очень сильно потешаясь надо мной. Последние несколько часов мы провели, работая волонтерами в местном центре спасения коал. Уже стемнело, но здесь все еще толпится пресса, фотографируя каждый наш шаг.
Наш.
Слишком легко забыть, что я тоже часть прессы.
Мое перемирие с Лиамом длилось последние три дня, когда он был милым, но отстраненным. Я скучаю по нам. Находиться с ним рядом, не имея возможности прикоснуться к нему, довериться ему и любить его, - чистая пытка.
Смех Лиама стихает, как будто он только что понял, что должен меня ненавидеть. Он отдает коалу, которую держал в руках, волонтеру и направляется в заднюю комнату. Я оглядываюсь, чтобы убедиться, что никто, особенно Тайсон и представители СМИ, не обращают на меня внимания, прежде чем последовать за ним.
Когда Лиам видит меня, он демонстративно моет руку, чтобы не разговаривать со мной. Я изучаю его с порога, фиксируя каждую его черту. Его ярко-голубые глаза. Его подстриженные волосы. Налитые мускулы. Слишком кривой нос, наверное, от того, что он постоянно ломается. Неандерталец.
— Как ты узнал, что здесь есть подсобка?
— Я часто слышу, — говорит он, но не уточняет.
Я и не жду. Это слишком близко к дому, где мы пробирались в местный зоопарк и оставались там на ночь.