- Я прошу прощения, что не рассказал тебе… о состоянии своего здоровья. Тот факт, что ребенок наверняка не принадлежит мне, ничего не меняет. Я забочусь о тебе с такой же силой, как и о малыше.
Наконец, она обожгла его взглядом своих вспыхнувших синих глаз.
- Ты собираешься убедить меня в том, что я стала что-то значить для тебе с моменты нашей свадьбы?
Люк взял ее за плечи и пристально посмотрел в глаза.
- Ты имела для меня значение даже до брачной церемонии. Я ликовал, когда ты появилась в универмаге. Я бы готов рухнуть на колени, сказать что угодно, все, чтобы ты только поговорила со мной. Предложить тебе помолвку в ту ночь было большим счастьем, на которое я не смел даже надеяться.
Она закатила глаза.
- Прекрати! Будь честным! Я просто была решением проблемы твоего бесплодия. Вот что имело значение. Женщина, с которой тебе нравилось трахаться, была беременной. Аллилуйя! Я догадываюсь, что тот факт, что ребенок не был твоим, был наименее важной деталью твоего плана. Почему бы не обрушить на нее уйму обожания и не убедить выйти замуж? Почему бы не притвориться ее мужем и заставить ее вывернуть свою душу наизнанку? Она же всего лишь свиноматка.
Люк вздрогнул от такого количества обвинений. Ему нужно ответить ей быстро, чтобы разрешить ситуацию. Совершенно очевидно, он ранил ее сильнее, чем предполагал. Она чувствовала себя использованной. Он никогда не хотел, чтобы это произошло. Твою мать!
- Это не правда. Прости, что я не сказал тебе о своем бесплодии. Сейчас я жалею об этом больше, чем ты. Да, ты появилась в нужный момент, обернувшись решением моей проблемы, но я чувствую к тебе намного больше.
Он придвинулся к ней ближе, стремясь убедить ее в этом.
- Я скучал по тебе, когда мы были порознь. Быть вдали от тебя означало жить с пустотой в груди, которую только ты могла заполнить. Я бы мог только мечтать о том, чтобы ребенок принадлежал мне, но… обстоятельства против меня.
- Тогда скажи мне, Шерлок, чей это ребенок? Тайлера?
Было так легко соврать ей, но это неправильно.
- Я считал так поначалу. Я знаю о его чувствах к тебе. Его прикосновения выглядят интимнее дружеских… как будто он проделывал их тысячу раз. Но ты сказала, что вы не были любовниками и я, наконец, пришел к мысли о том, что ты не лжешь.
- Жаль, что у меня нет такой же уверенности по поводу тебя, - бросила она ему.
- Таким образом, к моменту нашей женитьбы, ты считал Тайлера успешным донором спермы. Но после того, как ты отмел его отцовскую кандидатуру, кому еще ты решил я отдалась? Случайному посетителю клуба?
Он взял ее лицо в ладони.
- Конечно, нет. Возможно, Питер изнасиловал тебя… ты просто не помнишь этого.
- Я помню все в совершенстве. Он не проникал в меня. Это твой ребенок.
- Его нападение было тяжелой травмой для тебя, - уклонился Люк.
Алисса вырвалась из его хватки.
- Я не блокировала эти воспоминания. Если я до сих пор помню запах хлорного отбеливателя на своих простынях и игрушечного мишку, уставившегося мне в лицо, когда Джошуа силой забирал мою девственность, то, я в состоянии запомнить факт совершения Питером изнасилования.
Милостивый Боже. Люк поборол в себе желание прижать ее к себе, его внутренности скручивались от ее слов. Она была так уверенна, что Питер не надругался над ней… Существовал ли реальный шанс того, что это он сделал ее беременной?
- Или? - бросила она.
- Что значит твое “или”?
- Или… доктор ошибся по поводу серьезности моего состояния.
- Кто-нибудь вручите этому человеку приз!
Она спрыгнула с кровати, отходя подальше от него.
Он схватил Алиссу и снова притянул к себе. Она боролась, пытаясь вырваться. Он держал ее твердо, но слишком сильно. Ему хотелось, чтобы она выслушала его, а не боялась.
- Боже, я бы все отдал за то, чтобы мой доктор ошибался. Как бы я был рад, зная, что маленькая жизнь внутри тебя создана нами обоими. Но мне сложно принять это как данность после стольких лет сомнений даже в мнимой возможности подобного.
Ее гнев сменился маской смирения.
- Я понимаю. Если врач говорит, что что-то является невозможным, ты ему веришь. Я бы тоже поверила. И я совсем не виню тебя за это.
Спасибо тебе, Господи. Возможно, они смогут разобраться с этой ситуацией.
Но затем она освободилась из его хватки и начала метаться по комнате, сжав кулачки и выкрикивая сквозь сжатые зубы: - Но я не могу вынести этот проклятый обман!
Ее поведение так и кричало, “Держись от меня подальше!” и Люк уважал это.
Попытки успокоить ее приведут к противоположному результату, а он хотел, чтобы она выпустила свой гнев. У нее определенно было на это право. Теперь он начал сомневаться в правильности принятых решений. Умалчивание правды свидетельствовало о его желании сохранить мир или о банальной трусости?
- Я могу только сказать, что новость о твоей беременности заставила меня захотеть тебя и этого ребенка настолько сильно, что я не могу даже подобрать слов, чтобы объяснить свое состояние. Каждый нерв в моем теле просто кричал от желания, сделать тебя моей навсегда. Я и подумать даже не мог, что раскрытие позорной правды сможет послужить чему-то еще, кроме того, чтобы разлучить нас.
- Правда разлучает нас.
С напряжением на лице она покачала головой. Слезы угрожали выступить на глазах, и Люк ненавидел то, что заставил ее почувствовать это.
- Когда мы поженились, для меня было достаточно осознания того факта, что ты отец моего ребенка. Моей любви хватало на двоих, и я надеялась, что когда-нибудь ты тоже меня полюбишь.
Она любила его? Всплеск бурной радости, которую он успел почувствовать, мгновенно исчез, заменившись чувством страха. Алисса говорила в прошедшем времени.
- Тебе не нужно надеяться, сладкая. Я люблю тебя. Я…
- Подходящее время, чтобы наконец-то это сказать. Ты серьезно думаешь, что тремя словами можно улучшить ситуацию?
Люк поднялся на ноги, проглатывая свой страх.
- Нет, я не поэтому их произнес. Я знаю, что должен доказать тебе свою любовь. Мне понадобится время. Но это правда и я счастлив, что высказал тебе, что я чувствую.
Алисса повернулась к нему спиной.
- Мне предполагается сразу тебе поверить?
У него не было простого ответа на это, кроме доверия - единственной хрупкой вещи между ними.
- Пожалуйста… клянусь. Я говорю тебе правду.
- Такая же правда, как та, что ты скормил мне, заставив меня поверить, что ты считаешь малыша своим?
Она усмехнулась.
- Это просто слова и они нихрена не значат.
- Не говори чепухи! С моей точки зрения они значат все.
Люк пропустил пальцы сквозь ее волосы. Как заставить ее увидеть то, что его чувства глубоки, широки и вечны?
- Мы поженились, потому что ты забеременела. И ты все еще беременна, а я все еще хочу быть мужем и отцом. Это мог бы быть обычный брак по расчету… но мы влюбились. Любовь, сладкая. Это слишком ценная вещь, чтобы просто ее выбросить. Мы должны объединиться и разобраться с нашим недопониманием, даже если это займет какое-то время.
- Это не просто недопонимание. Это ложь. Ты не можешь использовать эти три маленьких слова, в качестве чертова пластыря, чтобы прикрыть тот факт, что ты настолько мало меня уважаешь, что даже не считал ребенка своим. Ты скрыл важную информацию от меня, соблазнив своей заботой.
- Проклятье! Я забочусь о тебе! Ты вообще слышала меня? Я. Люблю. Тебя. Я даже никогда не знал, что значит это слово до встречи с тобой.
Алисса стрельнула в него недоверчивым взглядом.