Приглушил слух, так что теперь осталось просто подождать пока она закончит визжать.
«Кстати, хорошо, что ты её не развязал. А то бы ещё убежала…»
Именно по этой причине и не развязал. Мне не хотелось бы бегать за ней по лесу и ловить. Тем более ночью.
Прошла минута.
Вторая.
Третья.
«Мне кажется, что ты ей слишком много маны влил».
Возможно. В общем, приглядывай за ней, а я пока помедитирую с вторичными. Все эти бытовые мелочи отожрали изрядно сил.
Быстрый резерв начал наполняться маной. Не так быстро, как хотелось бы, но с каждой медитацией я чувствовал, что вытягиваю из астрала энергию чуть быстрее, чем раньше.
«Она перестала кричать! Наконец-то!»
Я «вернулся» в мир и посмотрел на девочку. Длительная истерика не прошла даром – слегка опухшее лицо, покрасневшие глаза и хлюпающий нос сделали её значительно менее симпатичной.
– Успокоилась? – поинтересовался я на местном языке, хотя в связи с последними событиями уже не был уверен, что здесь ещё говорят на нём.
В ответ на меня уставились испуганные глаза, затем девочка всё же кивнула.
– Хорошо. Убегать не станешь?
– Нет, – медленно ответила она.
– Отлично! Готовить умеешь?
– Да, – небольшая пауза перед ответом убедила меня в том, что девчушка постепенно успокаивается и пытается думать.
Я разрезал ремни, вытащил пару ножей, бросил их к мешку с провизией и произнёс:
– Сообрази нам что-нибудь поесть. И главное – мяса как можно больше.
«Хм… тебе не кажется, что это немного чересчур?»
Что?
«У девочки всё-таки психологический шок. А ты её готовить заставил»!
От всех психологических заморочек и зависимостей лучшее лекарство —это трудотерапия.
«Что-то ты сам не очень часто прибегаешь к таким методам».
А у меня нет проблем с психикой.
«Да неужели? А множество сознаний, детские комплексы и всё такое подобное?»
Лично мне они жить не мешают. Я бы даже сказал, они мне обеспечивают внутренний уют и комфорт. Даже такая практически бесполезная штука, как ты.
«А почему сам не приготовил еду? Ты же готовишь не хуже Джулы?»
Если я умею готовить, то это не значит, что мне нравится. Мужчины всё делают лучше женщин. Но мы слишком ленивы, чтобы что-то делать. По крайней мере добровольно и без острой необходимости. Тем более, место женщины на кухне. Вроде кто-то из великих сказал.
«Сомневаюсь…»
– Простите, – девочка своим тонким голоском отвлекла меня от разговора со своей ручной шизофренией, – но здесь нет посуды и почти нет воды.
– Секундочку, – ответил я, концентрируясь на очередном бытовом заклинании.
– Вот, – я передал девочке пару котелков из псевдовещества, – только осторожно с ними. Нагреваются почти мгновенно.
Она опешившими глазами посмотрела на посуду, но всё-таки взяла. С опаской, конечно.
– А с водой сложнее, – произнёс я. – Подожди здесь.
Материализацией настоящей воды я не владел, да даже если и мог её применить, то вряд ли стал бы это делать. Преобразование одного вещества в другое требует огромных манозатрат, и, насколько мне известно, довольно опасно. Малейший сбой в заклинании приведёт к мощному взрыву.
Поэтому я отошёл в сторону от костра и воспользовался бытовым заклинанием сбора воды из земли. Правда, для этого пришлось сделать ещё и ведро из псевдовещества. Не в руках же воду носить.
Вернувшись назад, я поставил ведро рядом с девочкой и спросил:
– Больше ничего не надо?
– Нет, – ответила она, сжимая нож.
«Ты зачем ей нож дал?»
А как ей резать мясо и сушёные овощи?
«Как бы в спину не пырнула!»
Я, вообще-то, с себя воздушный щит не снимал. Я же не больной, чтобы в чужом мире ходить без защиты.
«Всё-таки твоя паранойя слишком сильно развилась. Кого тут опасаться? Маленькую девочку?».
Да хотя бы и её. Ты уверен, что она не демоница из высших? Которая выглядит как маленькая невинная девочка.
«Тогда почему её тащили в мешке младшие демоны?»
А я откуда знаю? Может, у них местная забава такая? Или они поставили ловушку на меня.
«Зачем?»
У большинства демонов довольно сумбурное сознание, и как следствие, их планы не отличаются логикой и вменяемостью. По крайней мере, так написано в большинстве книг по демонологии, с которыми я имел счастье ознакомиться.
Пока я спорил с Шизой и медитировал, девочка сварила густую мясную похлёбку.
– Время ужина, – сказал я, протягивая бывшей пленнице миски и ложки.
Она наполнила тарелки и спросила:
– Кто вы?
– Все вопросы потом, – отмахнулся я, – сейчас я хочу есть. Давай уже мою тарелку.
Создав пару стульев из псевдовещества, я сел на один из них.
– Ешь, – бросил я девочке. – Желательно молча.