— Товарищи, может быть, мы совершаем ошибку сейчас, что не принимаем проект в полной мере, но это настолько революционные преобразования, что нам трудно сейчас. Может, давайте пока попробуем вот так, а потом видно будет, как быть. (Обращаясь к В. М. Глушкову.) Как Вы думаете?
— Михаил Андреевич, я могу Вам только одно сказать, что, если мы сегодня этого не сделаем, то во второй половине 70-х годов советская экономика столкнется с такими трудностями, что все равно придется вернуться.
И те штирлицы, которые «зарубали» проект отлично понимали, что делали. Они знали, что это надо давить: подсказка шла из-за рубежа, где некий В. Зорза писал, что «царь советской кибернетики В. М. Глушков предлагает заменить кремлевских руководителей вычислительными машинами» [13. С. 656–657] (со ссылкой на: [2.09]).
И это были коммунисты, люди которые по своему определению должны были запускать проекты будущего, иначе непонятно на чем они хотели считать при своем коммунизме: на счетах, в лаптях и при свечках?
Академик умер на 60-м году жизни в 1982 г. и идея заглохла, оставив после себя только несколько книжек. В области общественных наук со временем предполагалось создать нечто близкое: САЦНИОН — сеть автоматизированных центров научной информации по общественным наукам [2.10. С. 9].
Конъюктурный институт существовал в 1920–1929 гг. Им руководил Н. Д. Кондратьев. Как пишут, первым начал громить его некий Р. Е. Вайсберг, опубликовав статью в центральном журнале и сам выход статьи там подразумевал ее директивный характер. Н. Д. Кондратьев арестован в 1931 г., рас стрелян в 1938 г. Такова же была судьба и А. В. Чаянова: началось с критики Г. Зиновьева, потом как ни странно, закрепил этот погром…И. В. Сталин, который в своей речи «К вопросам аграрной политики в СССР на конференции марксистов-аграрников» 27 декабря 1929 г., назвав их воззрения «теорией “устойчивости” мелкобуржуазного хозяйства» в частности сказал: «Непонятно только, почему антинаучные теории “советских” экономистов типа Чаяновых должны иметь свободное хождение в нашей печати?» [32. С. 313]. Для самого А. В. Чаянова это кончилось весьма печально. 21 июля 1930 г. он был арестован, а 26 января 1932 г. осужден с группой коллег и выслан в Казахстан, в 1937 г. ему были предъявлены новые обвинения и 3 октября того же года он был расстрелян. В 1987 г. он был посмертно реабилирован.
Институт Мирового Хозяйства и Мировой Политики, иногда называют по фамилии директора — Институт Варги. Предшественником Института был Кабинет мировой политики. Его первым заведующим был Ф. А. Ротштейн. Он выступил с идеей преобразования в Институт, который был образован в системе Коммунистической Академии в 1925 г. Решение об этом принималось на XII съезде в 1923 г. Объяснялось это тем, что «Появилась необходимость в создании научного центра, который стал бы базой формирования политических основ внешнеэкономических и внешнеполитических отношений с другими странами» [2.11. С. 8].
После Ф. А. Ротштейна директором был в 1926–1927 гг. — В. В. Осинский (Оболенский), а с декабря 1927 г. им стал Е. С. Варга. Евгений Самойлович Варга (1879–1964), венгр по национальности, Академик АН СССР (1939), в 1927–1947 гг. — директор ИМХ, лауреат Ленинской премии (1963).
С января 1924 г. еще Кабинетом издавался журнал «Международная летопись», который в 1926 г. был переименован в «Мировое хозяйство и мировая политика». В 1925 г. Институт занимал 2 комнаты в здании Комакадемии по адресу: ул. Волхонка, 14. Работниками были совершенно разные люди. Одним из сотрудников по совместительству, например, был профессор Ю. В. Ключников — в прошлом министр иностранных дел у адмирала Колчака, потом был главой «сменовеховцев», вернулся в СССР в 1928 г. Во времена суровые о нем ничего не было слышно и лишь в 1944 г. он был награжден Сталинской премией за…выведение сорта семян, приспособленных к засушливым районам. Талант — он везде талант!
«В первые годы видное место в работе института занимала проблема цен. Особенно на этом настаивал Е. С. Варга. Эта проблема имела для нас не только теоретическое, но и важное практическое значение. Через движение цен в конце 20-х и начале 30-х годов экономика СССР ощущала на себе крепкие удары мирового экономического кризиса Советский Союз заказал оборудование для строек первой пятилетки в 1928–1929 гг., когда цены перед кризисом были высокими, но в 1933 г. они снизились на эго оборудование на 20–25 %. В то же время цены на товары, которые СССР вынужден был вывозить для платы за импорт, в т. ч. на продовольствие и сырье, снизились за это время в два-три раза. (…)