— Не притворяйся, я знаю, что ты не спишь, — сказала Лена.
Она провела рукой по его лицу, и он невольно поморщился — все еще болела распухшая губа, да и ссадина на скуле давала о себе знать.
— Ты что опять дрался? — укоризненно спросила она. — Тебе не кажется, что ты переходишь на темную сторону?
— Плох тот джедай, что хоть раз не бывал на темной стороне, — ответил Марат.
— А Полиция? Как это тебя не забрали на этот раз?
— Продавщица Надя выпустила меня через подсобку.
— Да, любят тебя некоторые женщины, — вздохнула Лена.
— Раздевайся, — попросила она. — Снимай джинсы и футболку. Нечего валяться в одежде на постели. Я отнесу их в стирку.
Марат встал, стянул с себя футболку и протянул ее Лене. Затем начал снимать штаны. Краем глаза он увидел, как она поднесла футболку к лицу.
— Что это ты делаешь? — спросил он.
— Нюхаю.
— Но она же грязная. Я вспотел.
— А мне нравится, как ты пахнешь, даже когда потеешь.
— Глупенькая, — и немного помолчав, спросил. — А что ты сказала ему?
— Сказала, что уезжаю в командировку на все выходные. Что-то вроде «работы в поле». И что такие командировки у нас регулярны.
— И долго так будет продолжаться?
— Не начинай, — она прижала руки к груди в умоляющем жесте. — Я не могу его сейчас бросить. Ты же знаешь. Не могу. Разве не ты говорил, что если ты принимаешь женщину, то принимать ее нужно со всем багажом комплексов, тараканов, проблем и родственников и что теперь ее проблемы и твои тоже.
— Да, но это не совсем одно и то же!
— Ладно, милый, не обижайся, — Лена подошла вплотную к нему и прижалась к его груди. — Давай не будем сейчас говорить об этом, не будем тратить на это наше время. Ведь вечер только начинается.
Свой внутренний инопланетянин
У некоторых детей есть выдуманные друзья. Наверно это не так уж плохо и не такое уж это большое отклонение. Ну, может немного не хватает внимания или общения. А вот у Марата в детстве была другая фишка. У него был свой внутренний инопланетянин. Маленький Марат представлял себе будто он особенный, избранный инопланетянами индивид человеческой расы для получения информации о Земле. Что-то вроде внештатного корреспондента. Инопланетяне, они, как бы, могут смотреть его, Марата, глазами. Видеть то, что видит он. И, вроде бы, даже слышать его мысли. Но не потаенные, а лишь те, где он к ним обращается. Как такое могло произойти, даже не важно. Это скучные технические детали. Главное, что Марат часто смотрел на что-то и комментировал это в расчете на инопланетных слушателей.
Особенно часто такое подключение происходило в тот момент, когда Марат видел что-то особенное или особенно красивое. Например, закат или красивые деревья в осенней листве, или очень пьяного бомжа в луже собственной мочи. А сейчас он вспомнил об этом потому, что стоял на мосту и смотрел на удивительно красивое небо. Оно было настолько ярким и глубоким, что инопланетянам просто необходимо было бы его увидеть, будь Марат еще ребенком. Но им не повезло — он давно вырос.
И настроение у него было препаршивое. Казалось, что разговор с Леной произошел совсем недавно. И что это на него нашло? Неужели он действительно решил положить конец их странным отношениям? Действительно ли он этого хотел? Может быть, права была Лена, когда говорила, что «некоторая не идеальность семейных отношений — залог устойчивости»? Ведь он на самом деле любит ее. Теперь он постоянно прокручивал в голове их диалоги.
— Мне кажется, мы сойдем с ума, — говорила она, когда во втором часу ночи уже многое было сказано.
— А мне казалось, что нам уже некуда дальше идти, — отвечал он.
И что теперь? Теперь даже не понятно, расстались они или нет. Все как-то подвешено. А тут как раз встреча одноклассников. Обычно Марат не посещал такие мероприятия. Но тут, знаете, как это бывает? Делать было нечего. На душе скверно. А в таких случаях идти «в народ» — это первое лекарство. С людьми все же легче.
И там он увидел ее. Ее, которую не видел уже лет десять. Кира почти не изменилась. Если не считать того, что похорошела. Она уже не была юным цветком, как тогда, когда он ухаживал за ней в школе. Но красота ее была красотой взрослой, если хотите, полноценной женщины. Так что было, что рассказать инопланетянину. «Заглянул в себя — столько любви и красоты, — цитировал известную песню Марат, обращаясь к своему внутреннему гостю, — а говорят — бабник. Не справедливо!».
А дальше была обыкновенная вечеринка. Немного алкоголя, немного старых анекдотов и много воспоминаний о совместной учебе. Даже слишком много. Поначалу он чувствовал себя довольно скованно. Но потом разогрелся, если можно так сказать. Начал шутить все больше. И вот уже, видя ее положительную реакцию, он, фактически, шутит только для нее. После каждой шутки, которые, по его мнению, все удачнее и удачнее, он смотрит в ее сторону — как реагирует она? А она реагирует! Ей, как это ни странно, всегда нравилось его чувство юмора.