Здесь были старые знакомые Марата, такие как «2А». Но были и совсем новенькие. Кто-то курил на балконе, кто-то обсуждал общемировые новости политики и экономики. Здесь даже были люди, которые обсуждали различные виды искусства. Так, одна незнакомая Марату девушка, видимо стараясь всем продемонстрировать свою уникальную память, к месту и не к месту цитировала «Мастера и Маргариту».
— Тебе так нравится эта книга? — спросил Марат, всем своим видом стараясь показать, что восхищен и заинтересован.
— Да! А тебе нет? — ответила девушка.
— В общем-то, нравится, но я всегда был не согласен с развязкой.
— В каком смысле?
— Мне никогда не нравился Мастер — слабохарактерный, инфантильный тип. Лучше бы Маргариту трахнул Азазелло.
После этих слов, чтобы не вступать в полемику, Марат ретировался в сторону другой кучки народу. Сделанная гадость придавала ему жизненного позитива. Он был настроен пошутить.
В новом кружке по интересам в центре находились «2А». Антон вел неторопливый рассказ о том, как они обустроили свой загородный дом. Подробно рассказывал о материалах, обустройстве огромного участка, о ценах на строительные работы и все в таком духе. А Аня стояла рядом и благосклонно улыбалась Антону, окружающим, и всему миру, которому скоро, по версии инопланетян, должен был прийти конец.
— А вы не хотите купить себе раба? — постарался органично вписаться в беседу Марат. — Или рабыню?
— Что?! — всполошилась Аня.
— Нет, рабов мы не хотим, — серьезно ответил Антон.
— Жалко, — продолжил Марат. — Они могли служить вам верой и правдой. Одного можно было бы назвать «Вера», другого «Правда».
— Довольно глупая шутка, — категорично заявила Аня.
Между тем вечеринка переходила на следующий виток. Хрупкая девушка Катя, которая всегда брала на себя роль лидера и ведущей вечеринок (хотя ее никто об этом никогда не просил) неожиданно сильным голосом объявила о том, что пора дарить подарки имениннице. Все сгрудились вокруг стола, за которым восседала Лена, и начали протягивать завернутые в разноцветную бумагу коробочки разнообразного калибра, при этом как-то комментируя свой подарок и что-то желая. «Какая-то, прям, восточная свадьба, — подумал Марат. — Нет, чтобы каждый подошел и тихонечко что-то подсунул? А тут надо обязательно, чтобы все видели, что ты даришь».
Наконец, когда уже все присутствующие отдарились, на сцене появился Марат. Он решительно раздвинул гостей и подошел прямо к Лене.
— У меня для тебя тоже есть подарок, — непринужденно сказал он. — И самый замечательный из всех. Я хочу попросить тебя, чтобы ты ко мне вернулась. Вот, прошу: вернись ко мне, пожалуйста!
В комнате повисло напряженное молчание.
— О не спеши кривить лицо от такого подарка, — продолжал, как ни в чем не бывало, Марат. — Подумай, насколько это классный подарок. Ведь я прошу тебя об этом при всех. Значит, ты можешь и отвергнуть его при всех. Итак, я тебя прошу, а ты отвергаешь. Таким образом, ты можешь мне отомстить, унизить меня! Разве это не прекрасно? Опять же, можешь вернуться ко мне. Это тоже вариант.
Возмущение зрительного зала нарастало из задних рядов. И, наконец, выплеснулось в виде монолога побагровевшего от ярости Артура.
— Дурак, ты так ничего и не понял! — воскликнул он. — Тебя больше нет для нас! Зачем ты пришел? Тебя никто не звал. Ты больше не сможешь нам навредить. Неужели ты не понимаешь, ты тут не нужен. Ты бессилен. Мы решили все свои проблемы!
— У вас одна проблема, — ответил Марат. — Та, что у тебя нет яиц. Даже сейчас ты кудахчешь, словно баба. На, вот, возьми, пришей себе одно на время. Может, станешь мужчиной.
При этом Марат сделал характерный жест, будто отрывает у себя между ног яйцо и кидает его Артуру.
— Держи! Потом отдашь.
Затем развернулся и вышел, закрыв за собой дверь. В наступившей минутной тишине все услышали, как по какой-то причине включенному на новостях телевизору сообщили об очередном землетрясении. На этот раз совсем рядом. И, вроде бы, даже разрушено несколько реакторов ближайшей атомной станции.