Похоже, он и впрямь так считал. Ивар осыпа́л его похвалами, а Гутред верил каждому слову этого предателя.
Поскольку монахи хорошо делали свою работу, Ивар быстро поправлялся. Я надеялся, что он умрет от ран, но через три дня он уже ездил верхом. Он все еще испытывал боль, это было ясно. Должно быть, ужасную боль, но он заставлял себя ходить и взбираться на лошадь, точно так же как заставил себя присягнуть на верность Гутреду.
По правде говоря, у него не было особого выбора. У Ивара теперь осталось меньше сотни человек, многие из которых были ранены, и он больше не был великим владыкой, поэтому он и его сын были вынуждены опуститься на колени перед Гутредом и поклясться в верности королю. Сын Ивара, шестнадцатилетний парнишка, был похож на отца и деда – такой же тощий и коварный. Лично я не доверял им обоим, но Гутред меня не слушал.
– Король должен быть великодушным, – сказал он.
И он искренне верил, что, проявив к Ивару милосердие, навеки привяжет к себе этого человека.
– Так поступил бы Альфред, – объяснил мне король.
– Альфред взял бы в заложники сына и отослал бы отца прочь, – возразил я.
– Но Ивар дал клятву, – настаивал Гутред.
– Вот увидишь: он соберет новых людей, – предупредил я.
– И замечательно! – заразительно улыбнулся Гутред. – Нам нужны воины, способные сражаться.
– Ивар захочет, чтобы его сын стал королем.
– Если он сам не хочет быть королем, то с какой стати ему желать такой судьбы для своего сына? Тебе повсюду мерещатся враги, Утред. Юный Ивар красивый парень, как ты думаешь?
– Он похож на полумертвую от голода крысу.
– Он как раз такого возраста, как Гизела! Кобылья Морда и Голодная Крыса – славная выйдет парочка, а?
Гутред ухмыльнулся, и мне захотелось стереть ухмылку с его лица кулаком.
– A что, неплохая идея? – продолжал он. – Ей пора замуж, и такой брак привяжет ко мне Ивара.
– A не лучше ли тебе будет привязать к себе меня? – прямо спросил я.
– Мы с тобой и так уже друзья, – ответил он, все еще ухмыляясь. – И я благодарю за это Бога.
Мы двинулись на север, когда Ивар достаточно оправился. Он был уверен, что многие его воины пережили устроенную шотландцами резню, поэтому брат Дженберт и брат Ида поехали впереди в сопровождении пятидесяти человек. Эти два монаха, как заверил меня Гутред, хорошо знали местность у реки Туид и могли возглавить спасательные отряды, которые искали пропавших людей Ивара.
Бо́льшую часть пути Гутред ехал рядом с Иваром. Его честолюбию польстило, что такой человек принес ему клятву верности. Король приписал этот успех христианской магии, и, когда Ивар отстал, чтобы ехать вместе со своими людьми, Гутред призвал отца Хротверда и стал расспрашивать бородатого священника о Кутберте, Освальде и Святой Троице. Гутред хотел уразуметь, как работает магия, и был сбит с толку объяснениями Хротверда.
– Сын – это не Отец, – попытался внушить ему священник. – A Отец – не Дух Святой, а Дух Святой – не Сын, но Отец. Сын и Дух Святой едины, неделимы и вечны.
– Выходит, всего богов три? – спросил Гутред.
– Бог один! – сердито сказал Хротверд.
– Ты это понимаешь, Утред? – окликнул меня Гутред.
– Никогда не понимал, мой господин, – отозвался я. – Для меня это полная чушь.
– Никакая это не чушь! – зашипел на меня Хротверд. – Представь себе листок клевера, мой господин, – обратился он к Гутреду. – Три отдельных лепестка, но при этом одно растение.
– Сие великое таинство, мой господин, – вставила Хильда.
– Ты о чем?
– Бог есть великое таинство, мой господин, – пояснила она, не обращая внимания на злобный взгляд Хротверда. – И великое чудо. Тебе и не надо понимать, просто дивись этому.
Гутред повернулся в седле, чтобы взглянуть на Хильду.
– Надеюсь, ты все-таки станешь компаньонкой моей жены? – жизнерадостно спросил он.
– Сперва женитесь, мой господин, – ответила Хильда, – тогда и поговорим об этом.
Он ухмыльнулся и отвернулся от нее.
– Я думал, ты решила вернуться в монастырь, – потихоньку обратился я к Хильде.
– Это Гизела тебе сказала?
– Да.
– Я жду знак, ниспосланный Богом, – пояснила Хильда.
– Падение Дунхолма?
– Может быть, – нахмурилась она. – Дунхолм – средоточие зла. Если Гутред возьмет город и тот окажется под знаменами святого Кутберта, это покажет волю Господа. Может, именно такой знак мне и нужен.
– Мне сдается, ты уже получила свой знак.
Она направила кобылу в сторону от Витнера, который косил на ее лошадь злым глазом.