— Ай, делай, что хочешь, — сдался друг моего отца, — но постарайся все же на рожон не лезть. С индейцами мы и без твоего героизма постепенно справимся. Хотя… не без потерь, конечно.
Все же получив это согласие, я не помчался сразу, сломя голову, всяческие бедствия с последствиями индейцам причинять. Первым делом все же озаботился проблемой с теми врагами, что в данный момент усиленно вгрызались в землю непосредственно перед нашими позициями. И нет, к ним я тоже не пошел. Ни к чему это. У меня же мои два десятка насекомышей имеется. Но и их я в лихую атаку не отправил. Парочка из них, по моим замыслам просто этакими курьерами между мной и старшими своего насекомьего племени поработают. Есть у шурахов такая опция, передавать ментальные послания. Вот в том послании я и изобразил первоочередные цели для их атак. Ну, разумные насекомые ведь подписались внешние рубежи нашего клана охранять? Вот пусть теперь эти многолапые пограничники постараются контрабанду питьевой воды на наши территории перекрыть. Ага! Первоочередная цель — все, что имеет достаточно большие емкости, будь то хоть автомобили, хоть даже бочки, передвигаемые гужевым транспортом. Ну, а вторая по важности — минирование. Впрочем, где-то в обозримой перспективе обе эти задачи совпадают. Мины и всевозможные артефакты, могущие выступать в этом же качестве, и против водовозок отлично сработают.
— Думаю, через пару-тройку дней, край через неделю, ваши тутошние противники, если еще останутся тут, сами придут к вам сдаваться. — Обнадежил я членов главного штаба нашего клана перед тем, как отчалить восвояси. А вот отвечать на всяческие возникшие после моего бравурного заявления вопросы не стал. А нефиг было смотреть на меня с таким скепсисом. Вот, даже к нашему главному снабженцу зашел потихоньку, чтобы никто не видел. А просто, может шурахи и сумеют самостоятельно изготовить минные артефакты, но с нашим дополнительным снабжением, думаю, они гораздо плотнее всю вражескую территорию в кратчайшие сроки ими засеют.
После этих, практически незаметных для постороннего глаза, но очень важных приготовлений долго я в расположении наших войск задерживаться не стал, помчался от всяких любопытных и внимательных глаз подальше. Ну, мне же нужно преобразоваться, чтобы еще быстрее передвигаться. В партизанской войне с индейцами умение быстро бегать (или в моем случае прыгать) — первейшее дело. Жаль, магия порталов так у меня и не получается.
Первое столкновение с довольно большой диверсионной группой краснокожих случилось больше чем через сутки, ночью. Все это время мои послушные насекомыши, разбежавшись широкой цепью, просеивали приграничные территории в их поиске. И вот нашли.
Парочку дозорных возле пасущегося табуна стреноженных лошадей я сумел снять, не поднимая лишнего шума. Отвод глаз плюс ночная тьма позволили подбираться к зевающим одиночным пикетам практически вплотную. Дальше следовала одиночная отравленная стрелка — и вокруг по-прежнему царит тишина. Мертвая, потому что оставлять здесь кого-то в живых я не точно не был намерен. Ну, за исключением лошадок, конечно. Буквально за несколько часов до этого мои шурахи передали мне ментальную трансляцию того, что осталось от одного из наших отдаленных хуторов. Тошнотворные картинки. Насильникам и убийцам детей не место в этом мире.
Все-таки зачистить без шума весь этот лагерь не удалось. При моем приближении там вдруг раздался истошный крик, началась суета и беготня. Интересно, что там вообще произошло? Со своей стороны я был абсолютно уверен: никаких охранных контуров и прочих сигнализаций на моем пути не попадалось. Я бы со своим сильно улучшенным магическим зрением вкупе с достаточно прокачанной внимательностью их обязательно заметил. Скорее всего, у кого-то из краснокожих оказался замечательный навык, предупреждавший своего владельца о приближающейся опасности. Очень жизненно важный навык. В буквальном смысле. В повседневной жизни такой никакой роли не играет и выигрышных номеров в лотерее не подсказывает, но начинающийся в момент смертельной опасности ментальный озноб не прекращается вплоть до того момента, пока адепт не начнет совершать действия, ведущие к его спасению. Остается надеяться, что все, даже самые малейшие лазейки для спасения этих моральных уродов, я перекрыл, и даже этот навык не сумеет спасти своего носителя.
Слушая шумы экстренно просыпающегося индейского лагеря, я, едва ли не на пальцах, прикинул силы противника. Много воинов там точно быть не должно. Количество палаток невелико, да и лошадей в табуне было меньше сотни. И это при всем том, что часть лошадей, наверняка, используется в качестве вьючных. Делаем закономерный вывод: всего в этом отряде три — четыре десятка бойцов, много — пять. Ну, столько я при своем отличном ночном зрении и достаточно развитой меткости просто из карабина перестреляю. А тех, кто начнет разбегаться, примут мои шурахи. Я их довольно плотно вокруг лагеря расставил.