Сказать легко. Гораздо труднее сделать. Батальон, сидящий внутри построенных нами укреплений, да с полным комплектом артефактов, нацеленных, помимо всего прочего, и на обнаружение всяческого типа невидимок — это совсем не одно и то же что разбираться с бандой из полусотни индейцев, расположившихся на лоне природы почти без всякого внешнего охранения.
Впрочем, передо мной и задачи стоят совсем другие, не как с индейцами, когда я старался всех их поголовно уничтожить. В этот раз основная моя задача — вызволение из плена старших Ширяевых. Ну, возможно, при удачно сложившихся условиях, еще получится проредить штаб заговорщиков, и, прежде всего, самого Георгиади прибить.
К счастью, я вовремя вспомнил, что помимо открытых подъездных путей к расположению шестого батальона по поверхности, у нас там еще парочка подземных тоннелей проходит. Один, тот, что со стороны наших территорий, наверняка под усиленной охраной, а вот второй, выходящий снаружи, за бывшими позициями коалиции кланов, среди густо засаженных минами пустошей, запросто может охраняться и не так уж сильно. Во-первых, там уже не осталось врагов, они все частью разбежались, частью сдались в плен, а во-вторых, там вообще людей не наблюдается. Дорожка, свободная от мин, там всего одна, очень извилистая, и о ней почти никому не известно.
А мне? Откуда у меня такие сведения? Тут все просто: минирование, по моей просьбе, осуществляли шурахи. Их я нынче и попросил меня там провести.
Не сказал бы, что этот подземный ход не охраняли. Охраняли. Примерно посередине туннеля стоял парный пост с крупнокалиберным пулеметом. Очень серьезная машинка. При условии, что они меня обнаружат, так и весь мой метаморфизм может не спасти. Просто очень трудно скомпенсировать такую фатальную ситуацию, когда от ударов пятидесятиграммовых пуль ноги отлетают отдельно, руки с головой — тоже отдельно. Но меня не заметили. Один из двух постовых вообще спал, прикорнув в стороночке. Я называю подобную картину эксцессом исполнителей. Отцы командиры то озаботились, удвоили караулы. Да только служивые, зная, что на той стороне туннеля зона сплошного минирования, свели всю эту командирскую предосторожность буквально на нет.
Чтобы пройти, мне осталось только второго бойца усыпить. И нет, вырезать этот пост я не планировал. Не индейцы же это, право слово. Высока вероятность, что пока рядовые бойцы вообще ни ухом, ни рылом не причастны к действиям верхушки их батальона. Одна беда: по нашему уставу каждый заступающий на пост караульный должен снабжаться, как раз на подобный случай, артефактом, нивелирующим низкоэнергетические ментальные воздействия. Да только у меня своя методика на такой случай имеется. Магия воды называется. Кровь ведь тоже жидкость? Вот я и замедляю ее ток в сосудах шеи до момента, когда человек незаметно для себя теряет сознание. Ага, в это раз тоже все прекрасно получилось.
А чтобы бойцы с этого поста не помешали нам, когда мы с Ширяевыми будем обратно возвращаться, я еще тут свою небольшую самоделку оставил. И тоже ничего опасного для жизни. Просто флакончик со снотворным аэрозолем, исписанный по поверхности руной подобия. А второй флакончик, пустой, у меня в кармане остался. Достаточно мне разбить свой бутылек, как второй, с ним связанный, тоже лопнет, выпуская наружу взвесь содержимого и погружая окружающих в крепкий здоровый сон.
В расположении шестого батальона я бывал не раз, поэтому неплохо тут ориентировался. Знал, где среди прочих строений у них штаб располагался, и, даже, где гауптвахта, тоже имел представление. Как ни хотелось мне посетить местный штаб с находящимися там изменниками, все же выбрал в качестве цели посещения именно гауптвахту. Не думаю, что при наличии специально для этого подготовленного помещения, местные держиморды будут пленников размещать где-то в другом месте.
Охрана на гауптвахте тоже дежурила по усиленному варианту: вместо одного охранника на объекте сразу двое присутствовали. Только они не сидели во всеоружии возле входа, а были заняты какими-то своими делами. Они же чуть ли не посередине тщательно охраняемой территории находятся, поэтому бояться, собственно, и некого. Ну, за исключением отцов-командиров. Да только ночь сейчас. Командиры все заняты гораздо более важными для себя делами.
Так, или примерно так, наверное, рассуждали рядовые, один из которых в караульном помещении что-то рисовал на листе ватмана, а другой вообще, стоя в проходе, ведущем к камерам для заключенных, и раздевшись по пояс, пыхтел, поднимая тяжеленную гантель.